С. Узин - Имя на карте

Наконец 16 мая все сошлось. С утра задул крепкий северо-западный ветер, паруса на адмиральском корабле и других судах не были привязаны. Правда, судя по сигналам, которые подавали наблюдательные посты в горах, два английских корабля лавировали у входа в залив. Но Головнин счел, что более благоприятного момента можно и не дождаться, и известил всех на шлюпе, что решил предпринять попытку оставить бухту и выйти в открытое море, полагая, что риск вполне оправдан.

Едва наступили сумерки, без каких-либо команд, в полной тишине на "Диане" были привязаны штормовые паруса. В половине седьмого налетел сильный шквал с дождем, и командир "Дианы" распорядился рубить канаты, чтобы избежать шума при подъеме якорей. Шлюп вздрогнул и, набирая ход, двинулся к выходу из бухты.

Движение русского корабля было замечено не сразу на соседнем с ним английском судне, и оттуда в рупор сообщили об этом на флагманский корабль. Но было поздно. "Диана" в полной тишине уже миновала стоящие на рейде суда и беспрепятственно прошла расстояние, отделяющее ее от выхода из залива. Все без исключения на шлюпе - офицеры, гардемарины, унтер-офицеры и матросы - работали на марсах и реях. Головнин о нескрываемой радостью наблюдал за тем, как корабль одевается парусами. За два часа при сильном ветре и проливном дожде, в кромешной тьме южной ночи было сделано все, чтобы обеспечить "Диане" максимальную скорость движения. К десяти часам вечера шлюп был уже в открытом океане вне досягаемости английских военных кораблей.

Утром следующего дня командир шлюпа письменным приказом поздравил экипаж со счастливым избавлением из плена, поблагодарил за проявленные расторопность и рвение и назначил нижним чинам денежное вознаграждение, выплату которого отложил до прибытия на Камчатку.

Год и двадцать пять дней провели русские мореплаватели в вынужденном бездействии.

Объявив приказ, Головнин пригласил всех офицеров, свободных от вахты, в кают-компанию и не без некоторой доли торжественности обратился к ним со следующими словами:

- Друзья, освободившись наконец от назойливой английской опеки, мы имеем теперь возможность следовать, как нам и надлежит, к Камчатке. Обдумав сие, положил я как можно скорее удалиться к югу, чтобы следовать в высоких широтах на восток, полностью обойдя с юга Новую Голландию, затем, пройдя между нею и Новой Зеландией, проследовать с восточной стороны Новогебридского архипелага, а далее держать путь к Камчатке, идя через Каролинские острова. Таковы мои намерения, коими я счел долгом с вами поделиться. Хочу подчеркнуть, что нам предстоит преодолеть великое расстояние при крайне ограниченных запасах провианта…

- Придется подтянуть пояса, - заявил лейтенант Рикорд.

Офицеры дружно подтвердили готовность ограничить себя на время перехода.

- Я рад, что встретил в вас понимание, - удовлетворенно сказал Головнин. - Нам надлежит предупредить об оном всех служителей, чтобы каждый знал, что его ожидает. Сухарей особливо мало, и потому уже с сегодняшнего дня приказываю выдавать людям менее двух третей регламентской порции. Только при сем условии сумеем мы продержаться до прибытия на Камчатку.

Почти семьдесят дней продолжалось плавание шлюпа по намеченному маршруту, прежде чем впереди прямо по курсу появилась земля. Это был остров Тана из Новогебридского архипелага. Возвышающийся над островом вулкан курился и время от времени выбрасывал в воздух пламя и дым. Особенно впечатляющим было это зрелище ночью, да еще сопровождаемое подземным гулом, внушающим невольный страх.

Днем позже шлюп подошел ближе к острову и мореплаватели без труда могли наблюдать столпившихся у кромки воды островитян. Имея на руках словарь, составленный еще Куком, Головнин без труда объяснился со старшиной островитян, рискнувшим после долгих колебаний подплыть к кораблю. Он дал ему понять, что нуждается в питьевой воде и продовольствии и готов взамен дать гвозди, топоры, украшения. Гунама, так звали старшину, охотно согласился снабдить русских всем необходимым и пригласил их съехать на берег.

Островитяне помогали морякам наполнять бочки водой и грузить их в шлюпки, приносили плоды и съедобные коренья.

Тридцать первого июля шлюп оставил остров Тану, провожаемый всеми островитянами. Вновь потянулись недели плавания.

На исходе седьмой недели непрерывного плавания стоявший на вахте Рикорд послал вестового разбудить командира судна. Было раннее утро.