Марианна Басина - Далече от брегов Невы [без иллюстраций]

В округе находили куски мраморных плит с древнегреческими надписями, обломки античных статуй. Их собрали и выставили в здешней Покровской церкви. Там же поместили и знаменитый «камень Тмутараканский». В Киевской Руси Таманский полуостров (по-гречески — Таматарахия) называли Тмутараканью. В XI веке киевские князья основали на этой земле удельное Тмутараканское княжество, первым правителем которого был сын Владимира Киевского — Мстислав Удалой.

О том, что Тмутараканское княжество находилось именно здесь, узнали лишь в конце XVIII века, когда на Таманском городище нашли мраморную плиту с древнерусской надписью, в которой говорилось, что в 1068 году «Глеб князь мерил море по леду» от Тмутаракани до Керчи и намерил четырнадцать тысяч древнерусских сажен [1] Около 20 километров. .

Пушкин был на древней Тмутараканской земле.

Через два дня море успокоилось, можно было двигаться дальше.

Путь от Тамани до Керчи при благоприятной погоде длился два с половиной или три часа.

«С полуострова Таманя, древнего Тмутараканского княжества, открылись мне берега Крыма. Морем приехали мы в Керчь. Здесь увижу я развалины Митридатова гроба, здесь увижу я следы Пантикапеи».

Пантикапей… Колония древних греков на берегу Чёрного моря. В памяти оживали красочные рассказы лицейского профессора Кошанского, эффектные сцены Расинова «Митридата». Воображение рисовало величественные картины.

Над пустынной пристанью маленькой Керчи возвышалась гора Митридата. Городок был и русской крепостью, и торговым складом. Единственная правильная улица тянулась вдоль моря от остатков древних башен до ворот крепости. Остальные домики стояли вразброс. В Керчи насчитывалось четыре тысячи жителей, большинство которых занималось рыболовством, мелким торгом, добычей соли.

Много было греков — переселенцев с островов Архипелага: «архипелажских греков», как их здесь называли. Греки сохраняли свои старинные обычаи. Женщины трудились перед домиками, сидя на разостланных ковриках. Так и отдыхали.

Керчь занимала лишь малый клочок того, что когда-то звалось Пантикапеем и было столицей Боспорского царства. Древний город стоял на горе, где теперь перед Пушкиным в хаосе обломков выступали из земли неприглядные развалины, ряды отёсанных камней, куски кирпича, возвышения и рвы. Это и были следы Пантикапея…

«…На ближней горе посереди кладбища увидел я груду камней, утёсов, грубо высеченных, заметил несколько ступеней, дело рук человеческих. Гроб ли это, древнее ли основание башни — не знаю».

Гробницу Митридата Пушкин не нашёл, да и не мог найти.

Митридат — царь Понта, ярый враг Рима, завоеватель Греции, Кавказа, Северного Причерноморья — владел и Боспорским царством. Потерпев поражение в борьбе с римлянами, он бежал в Пантикапей и здесь закололся. Сын Митридата — Фарнак — выдал тело отца победителям — римлянам. Их предводитель Помпей, уважая врага, велел похоронить Митридата в родовой усыпальнице в Синопе.

Гробница Митридата, следы Пантикапея… Пушкин ушёл разочарованный.

Древние камни не вдохновили его. Земля хранила свои тайны. Их предстояло ещё разгадать.

«Нет сомнения, что много драгоценного скрывается под землёю, насыпанной веками; какой-то француз прислан из Петербурга для разысканий — но ему недостаёт ни денег, ни сведений, как у нас обыкновенно водится», — писал Пушкин о Керчи.

«Какой-то француз» — это был француз-эмигрант Дебрюкс, керченский смотритель соляных озёр, — не имел к Петербургу никакого касательства. Человек бедный, Дебрюкс, собирая в округе древние монеты и черепки в надежде продать их любителям, увлёкся археологией, обзавёлся лопатой и на свой страх и риск, без гроша в кармане, без специальных знаний кое-что раскапывал.

Он писал в Петербург в Академию наук, обращался к разным лицам, тщетно взывая о помощи.

«Из Керчи приехали мы в Кефу — остановились у Броневского, человека почтенного по непорочной службе и по бедности… Он… имеет большие сведения об Крыме, стороне важной и запущенной».

Пушкин Кефой назвал Феодосию.

Семён Михайлович Броневский, в недавнем прошлом градоначальник Феодосии, был отставлен от должности по наветам врагов. Честный и независимый, он остался нищим на старости лет. Жил тем, что продавал плоды своего сада — виноград и миндаль. В двух верстах от Феодосии на берегу Чёрного моря у него был дом с большим садом.

Здесь и остановились Раевские и Пушкин.