Михаил Панов - Занимательная орфография

А теперь — замечаете, что он тот же самый, что в междометии [штъп]. И тот, который вы нашли, двигаясь из пункта [а] в пункт [ы].

Значит, буква О передает звуки [о], [а], [ъ] … и еще другие, о которых мы не говорили.

Или вот буква С. Иногда она передает звук [с]: сколотить, сколочу . А иногда — [з]: сгладить, сглажу . Теперь послушайте: здесь. Какой согласный в начале? Вы думаете — [з]? Послушайте внимательнее. Мягкий согласный [з ь] — именно он шествует в начале этого слова! Еще: понаблюдайте, какой согласный у слова сжать самый первый. Только произносите просто, естественно, как обычно его произносите. Наверное, вы смогли заметить, что здесь первый согласный — [ж]. Произносится: [жжат ь]. Именно так.

Один читатель, шустрый, расторопный, дотошный, мне и говорит:

— Еще чего придумали — [жжат ь]! Я вам вот как произнесу: [сжат ь]. У меня в самом начале — [с]. Слушайте…

И он с усердием произносит: с! жать!

Произнести, конечно, можно. Если постараться. Искусственно. Следя, чтобы непременно был [с]. Но у нас-то речь о другом: не о том, как можно со старанием исказить русское слово, а о том, что произносится обычно в речи культурных людей.

В обычной речи, когда не хотят «доказать», что буква равна звуку, а просто говорят, произносится: [жжат ь] или [ж̄ат ь] (записано по-разному, но звуки обозначены те же). Так все и говорят — если не кривляются, стараясь произнести почуднее или по какой-либо другой причине.

А мой знакомый, Иван Семенович Полупшённый, кричит (я ему дал прочесть то, что сейчас написал).

— Это безобразие! Кто смеет произносить не по буквам? Не допущу! Буду считать невыполнением буквы!

Ну, Полупшённый — известный буквоед. Что ему законы русского языка, правила произношения? Он их и знать не хочет. Он ото всего загородился своим самодовольством.

Пусть покричит. Толку от его крика никакого нет, но и вреда большого нет.

Ученые-лингвисты любят фонетическую транскрипцию — точную запись того, что произносится. Счастливый — обычное наше письмо, [ш ьис ьл ьи́вый] — его фонетическая транскрипция. В транскрипции не буквы, а транскрипционные знаки. Хотя они очертаниями и похожи на буквы, все-таки они не буквы: их дело — быть точнейшими передатчиками звучания, а буквы такого назначения не имеют.

Посмотрите на транскрипцию, составленную известным лингвистом Василием Алексеевичем Богородицким:

Транскрибирован такой текст (начало сказки В. И. Даля «Ось и чека»): «Ехал извозчик Семен с кладью глухой дорогой, по голому ровному степному месту. Беда не по лесу ходит; а найдет беда, растворяй ворота, так одно за другим на тебя и валится. Задымилась у извозчика ось, а до деревни далеко. Как ни бился, сердечный, что ни делал — нет, ничем не уймет; кладь тяжелая, а как уж раз загорелась ось, то, известно, хоть брось…»

Здесь каждое различие в знаках передает определенное различие в произношении. Например, слабое произношение звуков передано мелким шрифтом, если слог дан жирным шрифтом, он особенно сильный, паузы между словами выражены большими или меньшими промежутками — смотря по длительности — и т. д.

Если речь бытовая, бегло-небрежная, ее особенно трудно транскрибировать. Вот эта речь (четные строки — орфографическая «разгадка» транскрипции):

Как видно, транскрипция очень далека от нашего письма. А письмо, значит, далеко от транскрипции, от того, чтобы передавать произношение.

Однако это все очень точные транскрипции. А если взять неточную? Самую простую? Даже примитивную? Посмотрим, не совпадет ли она с нашим письмом.

Может быть, все-таки звук и буква большей частью совпадают, а не совпадают только изредка. Может быть, буква о обычно передает звук [о] и только изредка — другие звуки. Тогда ничего, терпимо. Все-таки можно считать, что буква — передатчица звука, а если с ней изредка и случится такая оплошность — не свой звук обозначила — можно ей и простить. Кто не ошибается!

Чтобы это проверить, возьмем какой-нибудь сплошной текст и посмотрим, много ли несовпадений. Пушкина возьмем: