Эльдар Ахадов - Кругосветная география русской поэзии

Бронзовый Гейне, грустящий на площади Гамбурга, —
Томик стихов в переводах, мне помнится, Вайнберга,
Послевоенный лежащий в руинах Большой.
Малая Невка, лесистый ли Гарц, Лорелея ли, —
Что за мечты мы в мальчишеском сердце лелеяли,
К странам чужим прирастая незрелой душой?

Бронзовый Гейне, что зябко под ветром сутулится,
Не переменишь рождением данную улицу,
Город и век, ни в Германии, ни на Руси.
Так повелось со времён Перуна или Одина.
Что же поделаешь, если свобода и Родина —
Две несовместные вещи – проси не проси?

ГАМБУРГ
Меня ностальгия опять донимает, когда
Своё отражение в узком увижу канале
На фоне домов и готических шпилей. Едва ли
Я видел их прежде, впервые попавший сюда.

Возможно мой предок в забытые нынче года,
Сбежав из Испании при инквизиторском сыске,
В чулках с башмаками, в коротких штанах по-хасидски,
Стоял на мосту, и его отражала вода.

В музее диаспоры есть в Тель-Авиве раздел
С путями миграции. Там оказавшись, вначале
Я, помнится, долго на карту цветную глядел,
Стараясь понять, отчего мне всё снятся ночами

Не город восточный, сводящий приезжих с ума,
Не жёлтые горы отчизны моей азиатской,
А тёмный канал, островерхие эти дома,
И низкое небо, покрытое шаровой краской.

ШТУТГАРТ
Был и я когда-то юн и безус,
Да не понится теперь ничего.
В этом городе повешен был Зюс,
Эта площадь носит имя его.
Был у герцога он правой рукой,
Всех правителей окрестных мудрей,
В стороне германской власти такой
Ни один не добивался еврей.

Не жалея ни богатства, ни сил,
Став легендою далёких времен,
Многих женщин он немецких любил,
И за это был в итоге казнён.
Я прочел это полвека назад,
У завешенного сидя окна,
А за стенкой замерзал Ленинград,
А за стенкой бушевала война.

Скажет каждый, у кого ни спрошу,
В этом городе повешен был Зюс.
Отчего же я здесь вольно дышу,
А в Россию возвращаться боюсь?
Я сегодня, вспоминая о нем,
Путь к спасению последний отверг,
Там где солнечным восходят вином
Виноградники земли Вюртемберг

Кедрин Дмитрий Борисович

СТАРАЯ ГЕРМАНИЯ
Где он теперь, этот домик ветхий,
Зяблик, поющий в плетеной клетке,
Красный шиповник на свежей ветке
И золотистые косы Гретхен?
Пела гитара на старом Рейне,
Бурши читали стихи в кофейне,
Кутая горло платком пуховым,
У клавикордов сидел Бетховен.
Думал ли он, что под каждой крышей
Немцами будут пугать детишек?

Брюсов Валерий Яковлевич

Эти милые, красно-зеленые домики,
Эти садики, в розах и желтых и алых,
Эти смуглые дети, как малые гномики,
Отраженные в тихо-застывших каналах, —
Эти старые лавки, где полки уставлены
Рядом банок пузатых, давно закоптелых,
Этот шум кабаков, заглушенный, подавленный,
Эти рослые женщины в чепчиках белых, —
Это все так знакомо, и кажется: в сказке я,
И готов наважденью воскликнуть я: vade!
Я с тобой повстречался, Рембрандтова Саския?
Я в твой век возвращен, Адриан ван Остаде?

ЗЕЙДЕР ЗЕЕ
Леону Тоому

Я подвержена идее
Побывать на Зейдер-Зее,
На заливе, столь воспетом
Мореплавцем и поэтом
В древней саге и позднее,
В тех столетиях и в этом.
Да! Мечты моей предметом
Стал далекий Зейдер-Зее.
Только я смежаю веки —
Возникает образ некий,
Нежный, как цветок лаванды,
И старинный, как в музее.
Это волны Зейдер-Зее
Омывают Нидерланды,
Реи, якорные змеи,
Лодки, ботики, шаланды.
Кража в Лувре – Зейдер-Зее!
И никто, помимо детства,
До сих пор не знает средства,
Как придумывать заливам
Имена такого склада.
Надо быть каким счастливым
И чудесным ротозеем,
Чтобы крикнуть: – Зейдер-Зее!
И услышать: – Что вам надо?
Говорите поскорее! —
Детский лепет, Зейдер-Зее!
Вижу мельницу и флигель,
Где фламандец Уленшпигель
Или кто-нибудь попозже
Останавливался тоже
И бросался в Зейдер-Зее,
Побледнев от наслажденья,
В дни, когда, на солнце зрея,
Тело жаждет охлажденья,
А русалка или фея
Из волны зовет прохожих,
Бормоча одно и то же:
– Если в рай, так в Зейдер-Зее!
Боже мой, какие танцы
Исполняют оборванцы
В январе на Зейдер-Зее,
Спрятав шеи в бумазее!
На коньках летят, как духи,
Дети, белые старухи,
Длинноногие голландцы.
Что за странные таланты —
На ножах пускаться в бегство
Вдоль серебряной аллеи!
Неужели Нидерланды
Поголовно тянет в детство,
А разбег на Зейдер-Зее?
Мне мешают мысли эти
Просыпаться на рассвете,
А чудесные виденья
Ухудшают поведенье.
Вот сижу, в окно глазея:
Вижу семь тюльпанных грядок,
Мачту, холстик в галерее.
– Где ты? – спрашивают рядом.
Голос тут, но что со взглядом?
– В самом деле, где же, где я?
Врать с утра неинтересно,
Лучше я признаюсь честно,
Что была на Зейдер-Зее.
Да, была на Зейдер-Зее!