Анатолий Томилин: Проект «Альфа К-2»

— Ты чего нашел?

— Тс-с-с! — Никола страшно завертел глазами и, прижав грязный палец к губам, стал запихивать какой-то мусор под рубаху. — Тихо!

Но предупреждение опоздало. Подскочил Шустов.

— Ты чего прячешь, Вервин?

— Ничего.

Валерка заколебался. Если Вервин что-то сунул за пазуху, значит, нашел стоящее. И это интересное он вытащил из классной макулатуры. Но что принадлежало классу, то, по твердому убеждению Валерки Шустова, принадлежало в первую очередь ему. Однако у Вервина не отнимешь, особенно когда рядом Молчанов. А рядом они были всегда. И вдруг краем уха он услышал в коридоре твердые шаги Ольги Ивановны.

— А ну, стой!

Валерка дернул школьную гимнастерку Вервина вверх, и, пока Витька прицеливался, в какое место поудобнее лягнуть председателя, из-за Николиной пазухи, как стая бабочек-капустниц, полетели в разные стороны листки.

— Держи!..

Трое мальчишек одновременно бросились ловить разлетающуюся бумагу. Когда классный руководитель шестого «а» Ольга Ивановна открыла дверь, глазам ее представилась удивительная картина. Верхом на председателе совета отряда Шустове сидел Молчанов и что было силы дубасил Валерия кулаками. Председатель же норовил дотянуться до молчановской ноги, чтобы ее укусить. В то же время он свободной рукой подгребал к себе макулатуру и время от времени старательно запихивал пригоршни мусора за пазуху. Тут же в ворохе разбросанной бумаги ползал серьезный Вервин.

— Эт-то что такое?

Живая пирамида распалась. Молчанов, этот неуравновешенный Мальчик, принялся с деловым видом чистить колени. Красный и взъерошенный Шустов опустил глаза. А Вервин ответил:

— Ничего, Ольга Ивановна. Мы сейчас приберем.

— А почему драка?

— Не было никакой драки, — ответил Виктор, прикрывая расцветающий под глазом фонарь. — Мы… играли.

Ольга Ивановна была опытным преподавателем.

— Шустов, что здесь произошло?

Валерка поднял голову. На мгновение его взгляд встретился с Николиным.

«Ну что, неужели продашь? Неужели возьмешь сейчас да так все и расскажешь учительнице. И про бумаги… Их, конечно, придется отдать. И тайна, только что возникшая, погибнет для всех…» Может быть, Никола думал и не совсем такими словами. Но смысл его взгляда Валерка понял правильно. И, опустив глаза в пол, он повторил следом за Витькой:

— Мы… играли…

— Вперед! — вскричал д'Артаньян, выхватывая шпагу. — За мной, храбрые мушкетеры! — И он пронзил своим верным оружием удирающего гвардейца кардинала…

— Опять, Витька, кота тиранишь? — голос бдительной Иванихиной прервал дуэль. Рыжий кот с противным вяканьем исчез в открытой форточке. — Ну, погоди, погоди. Ужо я сама надеру тебе уши. Не стану и отца ждать.

…Два длинных и один короткий. Звонковый шифр, означающий, что идет свой. Дверь, щелкнув замком, распахнулась. Еще в начале учебного года Никола приспособил мощное реле, подаренное Витькиным отцом, к входной двери своей квартиры. Теперь, услышав звонок, он прямо в комнате нажимал кнопку — и замок открывался.

— Простая схемка, — скромно говорил он в ответ на похвалы знакомых.

— Ну и что? — Виктор шагнул с порога.

Никола сидел за обеденным столом. Рядом с кастрюлей лежала толстая пачка мятых листов бумаги.

Никола призывно замахал руками:

— Дверь…

Виктор послушно закрыл. Все-таки не дома.

— Ну, чего?

— Здорово!

— Чего «здорово»?

— Непонятно.

— Чего «непонятно»?

Никола молча ткнул пальцем в лежащую перед ним синюю папку с ворохом бумаг. Виктор разозлился.

— Да чего ты, в самом деле, не можешь, что ли, по-человечески объяснить?

Тогда Никола просто придвинул приятелю всю папку, показал рукой на стул, а сам ушел в кухню разогревать суп. По всему было видно, что он еще не обедал. Виктор собрал исписанные листы и пересел к окну, чтобы на всякий случай иметь алиби. Алиби предназначалось для мамы. И было реальной необходимостью. Нина Павловна, так звали Витькину маму, должна была каждую минуту иметь абсолютно надежную информацию о местонахождении сына. «Так будет продолжаться до тех пор, — голосом твердым, как железное дерево, сказала она, — пока мы не уедем на дачу».

Жили ребята в одном доме, окна в окна. Только Виктор на втором этаже, а Никола — на четвертом.

У Виктора всегда кто-нибудь был дома. Мама его не работала. Да и отец слушатель военной академии — тоже частенько приходил среди дня.

У Николы дом был, как правило, пуст. Отца Николы Виктор не знал. А мать Варвара Федоровна, врач-биолог — много времени проводила в институте, где она работала в какой-то «хитрой» лаборатории.