Антон Иванов - Большая книга ужасов – 8

– Да мы к Пелагее пришли, – первым протиснулся мимо мужчины на улицу я.

– Тогда вам в дом надо, – ответил он. – Каким вас ветром в сарай занесло?

– В доме уже наша подруга сидит, а мы тут ее ждем, – объяснил Макси-Кот, а я в это время таращился на мужчину.

Он был высокий, плотный и… с черной повязкой на глазу. Голову его увенчивала шапочка-петушок, из-под которой выбивались ярко-рыжие пряди волос. «Шапка, как у Толяна», – отметил про себя я. И тут мне вспомнилось: «А Толян-то к нам прибежал тогда без шапки». Я перевел взгляд на уши мужика и едва подавил в себе крик. Одного уха не было. Я покосился на Макси-Кота. Он замер, разинув рот.

– Чего вылупились? – ухмыльнулся в рыжие усы мужик.

– А вы кто? – вдруг спросил его Макс.

– Я-то? – хохотнул мужик. – Хозяин здешний. Муж Пелагеи. Борисом зовут. Филиферовичем.

– Оч-чень п-приятно, Б-борис Ф-филиферо-вич, – заикаясь, произнес Макс.

– Чего-то у тебя с речью плохо, братец, – заботливо покачал головой мужик. – Может, тебе к Пелагее пойти полечиться?

– Н-нет, – продолжал заикаться мой старый друг. – Эт-то у м-меня в-временно. 3–замерз.

– Бывает, – не стал спорить мужик. На протяжении всего этого разговора он как-то ловко и очень настойчиво теснил нас обратно к крыльцу. Нам оставалось лишь пятиться. Когда мы поравнялись со входом в дом, дверь распахнулась. По ступенькам сбежала Жанна.

– Ребята, я все. Пошли?

Я оглянулся. Рыжего мужика нигде не было.

– Пошли, – мигом исправилась речь у Макси-Кота.

– До свиданья, Пелагея, – помахала рукою стоявшей на крыльце колдунье Жанна.

– Спасибо! – крикнули мы с Максом.

– Заходите, если чего! – прокричала нам вслед она. – Дорогу знаете.

Дверь захлопнулась. Едва мы вышли в переулок, Жанна с волнением сообщила:

– Я рассказала ей про Толяна. Ну, естественно, только о том, что он вернулся.

– А она? – спросил Макси-Кот. Жанна, совсем как Пелагея, насупила брови и голосом Пелагеи произнесла:

– А я что говорила.

– И все? – удивился я.

– Все, – кивнула Жанна. – Больше Пелагее почему-то на эту тему разговаривать не захотелось.

– А мы с ее мужем познакомились, – похвастался я.

– Пелагеиным мужем? – изумилась Жанна. – Разве он у нее есть?

– Оказывается, да, – кивнул я. – Зовут Борисом Фелиферовичем.

– Рыжий, одноглазый и без уха, – перечислил особые приметы мужа колдуньи Макси-Кот.

– Но это же Барсик, – охнула Жанна. – Вы что, надо мной смеетесь?

– И не думаем, – очень серьезным тоном изрек Макси-Кот. – Но это не главное. Вот. Поглядите.

Он раскрыл перед нами ладонь. На ней ярко поблескивала под лучами солнца диковинная шестиугольная золотая монета.

– Откуда? – не мигая, разглядывала монету Жанна.

– В сарае на топчане нашел, – принялся объяснять Макси-Кот. – Видимо, этот гном-миллионер все-таки что-то посеял от своих миллиончиков.

– Выходит, Толян не врал, – прошептала Жанна.

Взяв в руки монету, я начал внимательно ее разглядывать. Ни разу таких не видел.

– Как ты думаешь, – посмотрел я на Макса, – в какой стране такие делают?

– Да, похоже, где-то на Востоке, – ответил Кот. – Видишь, какие буквы странные. Ничего, разберемся. Съездим в магазин «Нумизмат» на Таганке, там нам наверняка все про эту монету расскажут.

Съездить-то мы съездили, но так ничего и не выяснили. Оказалось, подобных монет никто никогда не видел. А многочисленные надписи на ней не относились ни к одному из известных науке языков. Как современных, так и древних. В магазине, конечно, очень заинтересовались монетой. И сперва долго расспрашивали, откуда она у нас, а когда Макси-Кот нахально соврал, что это семейная реликвия, предложили отдать на экспертизу, но мы категорически отказались. Торопиться нам некуда. Можно сказать, вся жизнь впереди. Может, когда-нибудь и удастся выяснить, откуда она появилась.

С той поры жизнь у всех нас вроде бы вошла в привычное русло. Жаннина мама вернулась домой и даже начала ходить на работу. Толян, выдержав жуткий скандал дома, проявил стойкость. Он так и не рассказал никому, кроме нас, про лилипутов с золотом, которым Пелагея предоставила временное жилище в своем сарае. Предки Волобуя категорически запретили ему заниматься «бизнесом». Мало того, он теперь не имел права даже близко подходить к Серебряным прудам. Макси-Кот периодически приезжал ко мне на выходные. И все зимние каникулы провел у меня.

Единственное, пожалуй, что расстраивало Жанну, это отсутствие Дианы Кирейцевой. На следующий день после, можно сказать, чудесного воскрешения Волобуя она заболела. Причем так серьезно, что ее даже к телефону не подзывали. Затем она вроде бы поправилась, но на каникулы ее отправили к бабушке. После каникул в наш класс она не вернулась. Ее родители неожиданно решили поменять квартиру. Им вроде бы разонравился наш район.