Дмитрий Корсак - Форпост «Земля»

Однако возле мотоцикла становилось жарко. Белая рубашка Лариного друга была забрызгана кровью, струившейся из разбитого носа. Младший из Гавсов стонал, баюкая запястье, чем еще больше раззадорил брата. Повалив Алика на землю, старший Гавс пританцовывал вокруг, примериваясь, куда бы пнуть.

Нет! Это уже перебор!

Ноги сами понесли меня в сторону драки.

– Макс, не надо! – крикнул я, с трудом вспомнив имя старшего Гаврюшкина.

Но тот, войдя в раж, не обратил на меня никакого внимания. Тогда я бросился на Гавса, уже занесшего ногу над упавшим хозяином айфона. Заломив руку громилы за спину, я с силой толкнул его от себя. Макс, не удержавшись на ногах, растянулся на асфальте. Но, быстро поднявшись, бросился на меня.

И тут раздался истошный крик:

– Алик! Алик! Да помогите же кто-нибудь!

Это была Лара. С глазами, полными ужаса.

Братья, подхватив валявшийся на земле айфон, спешно ретировались.

Растирая ушибленное плечо – как ни пытался увернуться, пару серьезных ударов я все-таки пропустил – я видел приближающуюся ко мне бывшую подругу. Ее приятель с трудом поднялся на ноги и стоял, тяжело опираясь на сидение мотоцикла. Его шатало, из разбитого носа капала кровь.

Однако Лара не торопилась помогать другу. С каким-то странным выражением лица она смотрела на меня.

– Как же я тебя ненавижу! – процедила она.

– Я сейчас все объясню…

– Ты… Ты мне отвратителен!

– Послушай…

Я сделал шаг к ней. Она быстро отступила назад, словно боясь, что я дотронусь до нее.

– Это гнусно, подло, отвратительно! Натравить этих… только из-за того, что я позвала Алика…

Она побледнела, у нее затряслись губы. И на этом белом лице выделялись широко распахнутые черные глаза. Черные от ненависти. Так вот откуда это странное выражение лица – она действительно меня ненавидела. Так, как только один человек может ненавидеть другого.

В поисках поддержки я оглянулся на хозяина «Хонды». Мне хотелось крикнуть: «Ну расскажи же ей, как было на самом деле!», но я лишь молча смотрел на него. А он просто отвел глаза.

И вот тут я умер во второй раз…

Я не помнил, куда шел. Но почему-то мне надо было непременно идти. Как можно быстрее. Не останавливаясь. Все равно куда. Вокруг были незнакомые улицы, дома, машины, люди, но я не видел их. Перед моими глазами стояло белое Ларино лицо. Не слышал я и звуков города, потому что в голове набатом звучало только одно слово – ненавижу, ненавижу, ненавижу… Я ускорил шаг, как будто бы можно было убежать от него. И от голосов, спорящих в моей голове.

– Не нужно было вмешиваться, – говорил один.

– Нет нужно! – возражал другой. – Это был правильный поступок.

– Это был глупый поступок. Получил ни за что, на ровном месте нажил врагов в лице братьев, и, главное, Лара теперь думает обо мне еще хуже, чем раньше.

– Но если бы я не вмешался, то стал бы трусом.

– А так стал дураком. Этот твой демарш окончательно поставил крест на вашей дружбе.

Мысли в голове путались. Я уже не шел, а бежал, не разбирая дороги. Почему-то иногда передо мной оказывался большой пес, похожий на хаски, он открывал пасть, как будто что-то хотел сказать мне. Все – дома, прохожие, транспорт – слились в сплошной разноцветный калейдоскоп, сквозь который я продирался, не зная куда. Я задыхался.

Очнулся я на мосту, на середине проезжей части, а прямо на меня на огромной скорости летел здоровенный черный джип. «Не об этом ли моменте предупреждал меня Михаил Юрьевич?» – быстро промелькнула мысль. А за ней следующая: ну вот и все…

И тут что-то произошло. Шестым чувством я ощутил какой-то импульс, время будто остановилось. От меня исходили круги, как от камня, брошенного в воду. Только это была не вода, а пространство и время. Неведомая сила сминала время и корежила пространство, отодвигая от меня несущийся автомобиль, а потом эта же сила подхватила меня и перенесла на тротуар, опустив возле ограды моста.

Я пришел в себя, скорчившись на асфальте. Мир вновь стал прежним. В спину впивались чугунные лепестки ограды моста, внизу медленно несла грязно-бурые воды река, и кто-то из прохожих встревожено наклонился ко мне.

– Вот и еще один попался, – прозвучал в голове незнакомый голос.

Меня потянули вверх. Я попытался подняться на ноги, но почувствовал, что сознание покидает меня.

Я висел в воздухе. Нет, не так, как показывают в фильмах про невесомость. Я как будто лежал на невидимом ложе. А как иначе я бы видел каменный пол внизу? Если бы я был способен соображать, то наверняка мне в голову пришла бы мысль о силовом поле – сколько фантастических фильмов пересмотрено за мою жизнь. Но соображал я совсем туго.