«Без командирского кода мне его не включить», – огорченно подумал Олег, но тут же вспомнил Руководство по управлению звездолетом – хотя бы главный экран можно было включить и без кода, с панели систем безопасности.
Он нашел на ней нужную сенсорную кнопку и нажал. Главный экран, размером в полстены отсека управления, вспыхнул. Взглянув на него, Олег обомлел – в черноте космоса за бортом ярко горело светло-желтым светом чужое солнце.
«Почему звезда желтая? – растерянно подумал он. – Должна быть красная. Мы же к красной летели».
Но звезда была желтая. От еще одного испытания нервов ноги у него задрожали и подкосились. Глядя на экран, Олег медленно опустился в кресло главного пилота. В тот же миг перед ним одиноко замерцал огонек на центральной панели и приятный женский голос корабельного компьютера произнес:
– Активирован режим управления по протоколу двадцать шесть.
Олег вздрогнул от неожиданности, услышав человеческую речь на пустом корабле. Он попытался вспомнить двадцать шестой протокол в Регламенте работы корабельных компьютеров, но его он знал гораздо хуже, чем Инструкцию по звездоплаванию или Руководство по управлению.
«А чего это я вспоминаю? – вдруг дошло до него. – Можно ведь и спросить».
– О чем протокол двадцать шесть?
– Прошу прощения, это вопрос, заданный корабельному компьютеру? – спросил его из динамика приятный женский голос.
– А что, есть другие варианты? – удивился Олег.
– Прошу прощения, но люди могут рассуждать вслух и задавать вопросы самим себе. Распознать такие случаи программа корабельного компьютера не всегда может и будет задавать уточняющий вопрос, подобный прозвучавшему. Для устранения таких моментов в коммуникации, Вы можете использовать ко мне обращения «Компьютер» или название корабля. Или выбрать другое обращение, Ваш голос сохранен в базе.
– Да, да, я это учил… Ладно, Компьютер, так о чем протокол двадцать шесть?
– Протокол номер двадцать шесть определяет взаимодействие с пассажирами в отсутствие на корабле членов экипажа.
– А где они? Почему не на местах? – быстро задал Олег вопросы, более всего его сейчас занимавшие.
– Экипаж на корабль не прибыл. Полет совершается в автоматическом режиме.
– Как это не прибыл? – ошарашенно произнес Олег. – Почему в автоматическом?
– Согласно программе полета.
– Не может быть. По программе полет должен быть с экипажем.
– Первоначальная программа полета была изменена непосредственно перед стартом, – отчитался компьютер. – Причины изменения мне неизвестны.
– И что мне теперь делать? – растерялся Олег.
– До окончания полета Вы можете провести время в кают-компании. Через два часа двадцать восемь минут корабль выйдет на околоземную орбиту и произведет посадку по командам наземной службы Космоцентра.
– Почему на околоземную? – удивился Олег. – Мы же должны быть в системе Эльстеди. Туда что, полет отменили?
– Полет состоялся. Был совершен облет звезды Эльстеди, координатный индекс CIMIM-40, и возвращение обратно. В данный момент корабль приближается к орбите Луны.
Олег сидел, открыв рот от удивления.
– Зачем же столько усилий потратили, чтобы только облететь звезду? – наконец произнес он. – Могли бы и беспилотный зонд отправить.
– Причины изменения программы полета мне неизвестны.
– А я, значит, весь полет в анабиозе провалялся, – с досадой сказал Олег. – Два года вместо одного. Наверно поэтому мне было так плохо.
– Это неверный вывод, – произнес компьютер. – Время нахождения в анабиозе составило двести шесть лет.
– Что? Сколько? – переспросил Олег, подумав, что ослышался.
– Двести шесть лет, сорок два дня, восемь часов, – уточнил компьютер.
– Это что, шутка? Как это может быть? – растерянно спросил Олег.
– Согласно измененной программе полета деформация структуры пространства не проводилась. Максимальная скорость звездолета была ограничена до ноля пяти световой. Соответственно, общее время полета составило двести шесть лет.
Олег надолго замолк, с ужасом осмысливая услышанное.
– Двести лет, – наконец произнес он. – Двести… Все уже умерли… Все, кого я знал.
Из его глаз потекли слезы. А затем началась истерика. Олег сполз с кресла и, рыдая в голос, стал кататься по полу и молотить его кулаками, пока не разбил их почти до крови. Потом перевернулся на спину и затих, глядя в потолок.
Он не чувствовал ничего, кроме пустоты. Пустоты вокруг и пустоты внутри.
Читать дальше