Андрей Васильев - Солнце и пламя

— Говорила же, что никто, кроме нас, сюда не придет, — в очередной раз сообщила Рози, после отрезала от изрядно уменьшившегося окорока кусок и начала его жевать. — И еще! Карл, если ты не перестанешь столько жрать, то скоро к нашим шеям протянется костлявая рука голода.

— Когда мне скучно, я всегда ем, — и не подумал смущаться Фальк, подбросив пару веток в трещавший костер. — Ну и потом — вон там Форнасион, в нем имеется куча лавок, а в них полно еды. Если что — отправлюсь туда да закуплю провизии.

Рози ничего на это не ответила, только подняла руки, как бы извещая небеса о том, что тупость Карла не имеет пределов.

— Да успокойся ты, — миролюбиво посоветовал последний моей подруге. — Что у тебя за этот… как его… Эраст?

— Страх преследования, — подсказал здоровяку я. — В самом деле, Рози. Видела же — до нас никому никакого дела уже нет. Почти год прошел как-никак, все минувшее пеплом покрылось, про нас давным-давно забыли.

— Ой ли? — прищурилась девушка. — И Форсез — тоже?

— Форсез — нет, — признал я. — Эта сволочь наверняка не угомонилась, но только вряд ли он сидит в том же Форнасионе, поджидая того момента, когда проглот Фальк на рынок за копченым свиным окороком припрется. Да кто ему для этих целей людей даст? Тем более с учетом последних событий?

Свежие новости бывших Центральных королевств, а ныне империи Айронт, нам были хорошо известны, поскольку по дороге мы, пусть и с опаской, но завернули в парочку небольших городков, где утолили собственное любопытство, попутно пополняя запасы провизии. Ну а как было удержаться? Все-таки почти год просидели в местах, где из собеседников одни медведи да лоси имелись. Причем под конец мы большинство из этих медведей уже начали по мордам узнавать, а когда Фальк по зиме одного из них в берлоге расшевелил, а после на рогатину поднял, Магдалена устроила ему жуткий скандал, обвинив в том, что он осиротил двух премиленьких медвежат. Факт того, что зимнее убийство медведя с последующим его поеданием является давней баронской традицией Лесного края, ее при этом не волновал.

Впрочем, скука — понятие весьма относительное. Я еще годков сорок так бы поскучал, честное слово. Мне шума и гама последних лет надолго хватит, я, знаете ли, и сейчас иногда просыпаюсь от того, что во снах ко мне приходят картины недавнего прошлого. То я снова на поле битвы между Айронтом и Асторгом и вижу, как мага-имперца в яме заклинанием на фарш перемалывает, то Гробницы пяти магов примерещатся, то черные мертвые глазницы Лиании на меня уставятся. Врагу таких снов не пожелаю. Ну разве только что упомянутому Форсезу, которого совершенно не жаль.

Так что мне в дальних владениях семейства Фальков было чудо как хорошо. Кругом лес, тишина, безлюдье. Охотничий дом небольшой, но уютный, о двух этажах, с камином. А еще рядом имелось озерцо, в котором можно славно порыбачить. О чем еще мечтать измотанному и издерганному путнику?

Собственно, мы первый месяц по приезде только и делали, что спали да ели, ни на что другое сил не имелось. Дорога вымотала нас окончательно. Даже не столько дорога, сколько мучительное ожидание того момента, когда раздастся крик:

— Эй, это же те, которые в розыске, за них награда объявлена! Хватай их, братие!

Самое забавное то, что места, через которые пролегал сначала водный, а после и конный путь, по большому счету войны и не знали. Не докатилась она сюда в том объеме, который мы видели в бывших Центральных королевствах. Нет, отряды имперцев замечали, они даже взяли на клинок пару крепостей, сожгли несколько городков и вздернули кое-кого из местных властителей, не пожелавших признать Линдуса Второго своим повелителем, но в целом местному люду было едино, кому платить подати. На смертный и правый бой тут никто подниматься не собирался, особенно с учетом того, что на носу осень с ее непременной уборкой урожая. «Если сейчас воевать начать, то что зимой жрать станем?» — резонно рассуждали местные труженики, тем самым соглашаясь с тем, что они теперь часть новой империи.

На нас при этом никто никакого внимания не обращал, что радовало безмерно. Правда, мы и сами старались лишний раз не показываться кому-либо на глаза, все больше ночуя на лесных опушках и заворачивая в селения только при крайней необходимости.