Антон Соя - Инициация Вики

– Опуститесь до нас, ваше высочество, – издевательским тоном почти пропел Шкатов, – малейшее движение, и я отрежу голову вашему верному Цою. И скажите ему, что я не шучу! Я просто дойду с ним до двери и уйду. Никто не пострадает, кроме этих тварей. А их мне не жалко. Зверье! Мне все равно, кто из них перегрызет другому глотку. Они оба не доверяли мне, подозревали, мешали.

– Цой, не дергайся. Пусть Шкатов уйдет. Он – Чистильщик! Ему все равно никуда не деться от нас, – крикнула Вики, встав на пол.

– Вот так. Отлично. Молодцы. – Шкатов мягко, по-кошачьи, отступал к дверям. – Я делал все это для тебя, Вики. Хотел освободить тебя. Ты во власти страшных тварей. Посмотри на их истинные лица. Зря ты встала на их сторону Теперь ты никогда не будешь свободна. Как я. Как моя мать. Тебе не дадут любить. Баба Люба, любовь, ха-ха. Ее должны были назвать Ненавистью. Все – ложь, Вики. Скоро, очень скоро ты поймешь меня.

Кабинет был слишком большой. Шкатов пятился к двери на чердак. Мгновения тянулись вечностью. Вики не отрывала глаз от перекошенного в бессильной ярости лица Цоя, не отрывала взгляда от бритвы у его горла. Поэтому она не видела, что Люба и Зверь уже в человеческих обличьях сидят на полу среди разломанной ими мебели. Ведьма и оборотень натягивали на себя остатки уцелевшей одежды, с недоумением разглядывали друг друга, не понимая, что же их так вывело из себя и натравило друг на друга. Чертовы рефлексы отвлекли их от Шкатова, и теперь он торжествовал победу.

– Цой! Как ты мог поверить, что это я убивала ведьм? – не выдержала напряжения Вики.

– Любовь, – ответил за Цоя Шкатов. – Она делает человека мягким и глупым. Из-за нее погибли мои родители.

– Заткнись, смертное отродье! – Страшная окровавленная баба Люба в лохмотьях взвилась под потолок. – Ты убивал, потому что тебе это нравилось. Месть, власть, безнаказанность и порочная натура – вот что двигало тобой. Я убью тебя!

– Только не сейчас, бабушка, – испугалась Вики, – жизнь Цоя мне важнее, чем смерть этого гада.

– Значит, я – гад, – обиженно протянул Шкатов. – Какая черная неблагодарность от той, для блага которой я столько сделал. Но чего ждать от змей? Хорошо, пусть будет так. Я хочу сделать признание. Все, что я сделал, я делал по воле и указке Верховной ведьмы, твоей милой бабушки, Вики. Это она придумала многоходовую комбинацию, которая должна была закончиться сейчас. Она подавила мою волю и управляла мной, как марионеткой. Но сейчас пелена спала с моих глаз, и я понял, кто говорил со мной в моей голове, манипулировал мной, заставлял убивать ведьм и признаваться сегодня в содеянном. Если бы ты, Вики, не явилась сегодня спасать Цоя, план старушки прошел бы гладко. Теперь же все погибнут. А виновата будет только старая ведьма.

Рядом с Вики встал тяжело дышащий Зверь в растерзанном костюме.

– Ты жалкий трус, Шкатов, и все время пытаешься чем-то или кем-то прикрыть свою суть. От других и от себя. Всегда пытался. И сейчас пытаешься. Отпусти парня. Давай поговорим один на один.

Шкатов замер, нарочито задумавшись, и вдруг крикнул:

– А давай, Зверь! Ты сам это предложил. Только чтобы говорить один на один – нас должно остаться двое.

То, что произошло дальше, походило на отвратительный сон наяву. Все действия, описанные ниже, случились в одно мгновение, которое растянулось в сознании Вики на века. Шкатов полоснул Цоя по горлу бритвой, резко оттолкнул и выбросил из-за спины вперед здоровую левую руку, сжимающую револьвер вервольфа. Вики оглохла, не понимая, что оглушена собственным криком. Цой стоял, сжимая горло, из которого толчками била кровь, и виновато смотрел на нее. Выстрела Вики не услышала. На пол рухнула баба Люба. Молнии, пущенные ее руками, вошли в пол рядом с ботинками Шкатова. Вики увидела огромный дымящийся ствол у Шкатова в руке, направленный прямо на нее. Увидела Цоя между собой и револьвером. Цой упал лицом вниз с дырой в груди размером в свой кулак. К подлому капитану в яростном прыжке на всех парах подлетал Зверь, готовясь убить его одним ударом. Однако когда он приземлился, Шкатова уже не было. От него остались только ботинки «Мартинс» на резиновых подошвах, над которыми вился сизый дымок. Полыхала дверь на чердак. Крича от боли, ползла к Вики, извиваясь в крови на полу, баба Люба, держа в левой руке отстреленную по плечо правую. Вики трясло. Она держала мертвого Цоя за руку и, еще не понимая, что делает, сняла розовое кольцо и надела его на указательный палец. В кабинет Зверя тут же ворвался огненный вихрь с чердака. Анжело, мгновенно оценив обстановку, встал рядом с Вики, заглянул ей в глаза и, показав пальцем на Цоя, спросил: