Евгения Долинина - Амба. Хранитель Тайги

Внезапно Амба почувствовал, как что-то теплое и влажное скользнуло по его носу. Тигрица Уссури лизнула его и столкнула с мордочки лапу, под которой он так уютно прятался.

Яркая картинка охоты замерла и потускнела. Лес исчез. Тигр и Олень растворились в темноте. Амба вглядывался в черноту, но больше ничего не видел. Сон безвозвратно ускользнул от него.

– Амба, вставай! Сегодня важный день! Неужели ты забыл? – послышался совсем близко у его уха голос мамы.

– Мммм… – только и смог ответить Амба.

Уссури снова провела языком по его мордочке, и на лбу тигренка встал дыбом забавный хохолок волос. Тигрица тщательно вылизала сына. Когда утреннее умывание было закончено, Амба, наконец, открыл глаза. Он увидел перед собой маму. Ее глаза сияли нежностью, и тигренок купался в ее любви.

– Сегодня первый день лета – великий праздник! Вставай! – сказала Уссури.

Амбе совсем этого не хотелось. Ему было так тепло и уютно, что он снова зажмурил глаза и устроился поудобнее. Он положил голову на лапу и отдался утренней неге. Но сон больше не возвращался.

– Амба, сегодня во время праздника ты пройдешь обряд и станешь Хранителем Тайги! – сказала на ушко сыну Уссури и нежно лизнула в щеку. – Ну, пойдем!

Тигрица развернулась и направилась к выходу.

– Амба, мы опоздаем на охоту! Ты помнишь? Сегодня можно охотиться только до восхода солнца! – сказала Уссури, улыбнулась и вышла из пещеры.

Тигрица знала, как сильно Амба любил охоту.

«Охота» – было для тигренка волшебным словом. Услышав его, Амба мгновенно проснулся и вскочил на лапы.

– Охота! Я готов! – воскликнул тигренок и выбежал из логова вслед за мамой.

Черная ночь выпустила из своих объятий Тайгу. В предрассветной темноте лес казался неприветливым и пугал Амбу. Тигренок старался не отставать от мамы ни на шаг.

Тигрица Уссури бесшумно бежала впереди него. Она словно парила по воздуху. Несла свое тяжелое двухсоткилограммовое тело как пушинку. Ее могучие лапы едва касались земли. Они точно ступали на островки мягкой таежной травы и не издавали никакого шума.

Амба едва поспевал за мамой. Он не смотрел под ноги и наступал то на сухую шуршащую листву, то на ветки, которые громко хрустели под его лапами. Тигренок наделал столько шума, что вся Тайга уже знала о приближении тигров.

– Тссс! – зашипела на него Уссури и резко остановилась.

Амба последовал ее примеру.

Тигрица замерла, и лишь ее уши слегка подрагивали. Она превратилась в один сплошной слух. Уссури бесшумно двинулась вперед. Она сделала несколько шагов и увидела за кустами на лесной полянке Кабана.

Тигрица пригнулась к земле и подползла ближе. Она кралась среди кустов как тень, не издавая ни единого шороха или звука.

Амба тоже пригнулся. Нырнул в высокую таежную траву, и она полностью спрятала его. Теперь присутствие тигренка выдавал только торчащий из травы хвост. Амба сосредоточился, прищурился и наблюдал.

Оглянувшись по сторонам, тигренок вдруг заметил торчащую из травы корягу. Ее ветви напомнили Амбе рога Оленя, и в его воображении тут же разыгралась сцена охоты.

Вот тигренок, как и его могучий предок, видит самого крупного в тайге Оленя. Он бесшумно подкрадывается к нему и …

– Ррррр! – зарычал Амба и прыгнул на корягу.

Тигренок вцепился в нее зубами, сделал кувырок и плюхнулся на спину. Коряга взлетела вверх, задела рядом стоящий куст и упала прямо на Амбу.

Куст зашумел, и из него вылетели маленькие ярко-желтые птички. Это была стайка Белоглазок 3 3 Белоглазка – род воробьиных птиц из семейства белоглазковых. Белоглазка Буробокая – самый северный вид тропических птиц, который на территории России гнездится в Приморье и Приамурье . Птички негодовали – ведь их внезапно разбудили. Белоглазки возмущенно кричали и не собирались утихать, пока не выскажут нарушителю сна все свое недовольство.

Кабан, до этого момента лениво жевавший траву, испугался шума и побежал. Уссури прыгнула за ним. Но было поздно. Кабан ускользнул из-под носа тигрицы и удрал прочь. Уссури промахнулась.

– Рррр! Я поймаю тысячи Оленей! Я самый сильный в лесу, потому что я тигр-ррр! – рычал в пылу игры Амба.

Его недавно прорезавшиеся зубки все еще чесались. Сейчас для тигренка не было ничего приятнее, чем вгрызаться в корягу снова и снова.

– Амба! – вдруг раздался строгий голос матери над самым его ухом.

Тигренок открыл глаза и увидел прямо над собой суровое лицо тигрицы.