Эдит Несбит - Мокрое волшебство [litres]

Принцесса засмеялась, положила руку на стеклянный купол, и – бац! – он лопнул и исчез, как мыльный пузырь.

– Волшебство, – прошептал Ульфин.

– Это не волшебство, – сказала принцесса. – Ваши ящики – всего лишь пузыри.

– А я и не знал!

– Конечно, потому что никогда не осмеливался к ним прикоснуться.

Дети уже снимали мундиры с рубиновой плиты, на которой они лежали.

– А вот и мундир Кэти, – прошептала Мавис.

Принцесса схватила его, прижала к себе, одним быстрым движением натянула свой жемчужный мундир и застегнула его поверх маленького сложенного мундира Кэти.

– Быстрей, – сказала Фрейя, – надевайте свои мундиры. И не забудьте взять морские хвосты.

Так дети и сделали, но солдаты в конце длинного прохода заметили суету и ринулись к ним.

– Живее, живее! – торопила принцесса. – А теперь все вместе: раз, два, три. Нажимайте третью пуговицу!

Дети послушались, и солдаты, бегущие по залу, чтобы арестовать нарушителей порядка в музее – ибо к тому времени уже стало ясно, что произошло – в полном смятении чуть не попамдали друг на друга. Потому что там, где минуту назад были четверо в оковах-хвостах, стало пусто, только Ульфин стоял рядом с разбитым музейным ящиком.

А потом случилось нечто странное. Словно ниоткуда появился маленький жемчужный мундир, висящий в воздухе (в смысле в воде. Или все-таки в воздухе?). Казалось, мундир растягивается и окутывает Ульфина.

– Надень его, – сказал голос невидимки, – надень!

Ульфин так и сделал.

Солдаты были уже совсем близко.

– Нажми на третью пуговицу! – крикнула принцесса, и Ульфин послушался.

Но когда его правая рука нашла пуговицу, ближайший солдат схватил его за левую руку с резким криком:

– Предатель, я арестую тебя именем короля!

Солдат не мог видеть, что именно держит, но чувствовал: что-то в его пальцах есть, и не разжимал хватки.

– Нижнюю пуговицу, Ульфин, – раздался голос невидимой принцессы. – Жми на нижнюю!

В следующее мгновение солдат, у которого перехватило дыхание от изумления и ужаса, тупо уставился на свою пустую ладонь. Ульфин, как и трое детей и принцесса, сделался не только невидимым, но и неосязаемым. Солдаты не могли ни увидеть их, ни почувствовать. Больше того, принцесса, дети и Ульфин тоже не видели и не чувствовали друг друга.

– Ой, где же вы? А я где? – воскликнула Мавис.

– Тише, – отозвалась принцесса, – мы должны ориентироваться на голоса, но это опасно. A la porte! [40] A la porte (франц.) – к выходу. – добавила она.

Какое счастье, что никто из солдат не знал французского языка!

Поскольку пятеро беглецов сделались невидимыми и неосязаемыми, а солдаты – нет, было легко обойти стражу и добраться до сводчатого дверного проема. Принцесса добралась туда первой и не нашла поблизости ни одного врага: все солдаты толпились вокруг разграбленного музейного ящика, переговариваясь и удивляясь. Тот, кто схватил Ульфина, снова и снова объяснял, как держал негодяя за руку:

– Крепко-накрепко, а потом, через минуту, он исчез как не бывало.

Товарищи изо всех сил старались ему поверить.

Принцесса ждала, каждые три секунды окликая:

– Вы там? – будто была у телефона.

Когда принцесса в двадцать седьмой раз спросила: «Вы там?» Ульфин отозвался: «Я здесь, принцесса».

– Нам нужны связующие звенья, – сказала Фрейя. – Обрывки водорослей вполне подойдут. Если ты возьмешься за один конец морской водоросли, а я возьмусь за другой конец, мы не сможем почувствовать прикосновения рук друг друга, но по туго натянутой водоросли ты поймешь, что я за нее держусь. И достань для детей несколько обрывков хороших прочных водорослей, вроде тех, из которых ты сделал поймавшие нас сети.

– Ах, принцесса, – вздохнул Ульфин, – о твоем пленении я безмерно сожалею… И все-таки – как я могу сожалеть об том, что привело тебя ко мне?

– Успокойся, глупое дитя, – сказала Фрейя, и сердце Ульфина радостно подпрыгнуло, потому что, когда принцесса называет взрослого мужчину «дитя», это значит, что он ей очень нравится, иначе она ни за что не позволила бы себе такой вольности.

– Так как насчет водорослей? – добавила она. – Нельзя терять ни минуты.

– У меня есть в кармане несколько кусков, – сказал Ульфин, краснея. Правда, принцесса не могла этого видеть. – В свободное время я плету сети, и у меня всегда есть в кармане обрывок-другой.