Джессика Таунсенд - Испытания Морриган Кроу

Джонс расцепил руки, снова поправил очки.

— Не мне угадывать, почему мистер Шквал хочет того или другого, я всего лишь его помощник, и моё дело — исполнять его желания. В данный момент он желает, чтобы вы, мисс Кроу, стали его ученицей… и наследницей.

— Наследницей?! — растерялась она. — В каком смысле, сэр?

— В том смысле, чтобы когда-нибудь занять его место во главе компании «Шквал индастриз», стать богатой и могущественной выше всякого разумения и править самой грандиозной, влиятельной и прибыльной из когда-либо существовавших организаций.

Морриган изумлённо захлопала глазами:

— Дома мне даже конверты лизать не позволяют.

Он тонко усмехнулся:

— Полагаю, что лизать конверты вам не придётся и в «Шквал индастриз».

— А что я буду делать?

Ну зачем этот вопрос, какой смысл его задавать? Она попыталась вспомнить, что собиралась сказать сначала… что-то о реестре, проклятии, «благодарю за интерес ко мне и беспокойство»…

— Вы будете учиться управлять империей, мисс Кроу… А учитель у вас будет самый лучший. Мистер Шквал — человек блестящего таланта, он передаст вам все свои знания, к которым не имеет доступа больше никто.

— Даже вы?

— Особенно я, — ответил Джонс с вежливым смешком. — Завершив обучение, вы окажетесь у руля компании «Шквал индастриз» со всеми её добывающими, производительными и технологическими мощностями. Вам будет подчиняться более ста тысяч служащих по всей Республике.

Морриган слушала вытаращив глаза.

— Каждый человек и каждая семья в стране будет обязана вам как единственному поставщику тепла, энергии, пищи и развлечений. Все их нужды привязаны к постоянному притоку вундера, который обеспечивают заботливые служащие «Шквал индастриз».

Он перешёл на вкрадчивый шёпот, и Морриган наклонилась поближе.

— Эзра Шквал — величайший герой нации, и даже более того — он щедрое божество, источник нашего благополучия и счастья. Единственный, кто способен добывать вундер и управлять им. Республика зависит от Эзры Шквала целиком и полностью!

В глазах Джонса вспыхнул фанатический огонь, уголок рта приподнялся в странной кривой усмешке. Морриган невольно отпрянула. Оставалось только гадать, обожает он Шквала, боится его или мечтает сам оказаться на его месте? А может, и то, и другое, и третье?

— Вы только представьте, мисс Кроу, — шептал он, — каково это — быть столь любимым, уважаемым, необходимым? Настанет день, — если вы проявите усердие, конечно, — и таким человеком станете вы!

Она могла представить, и представляла уже сотни раз, мечтая вызывать у людей любовь, а не страх. Входить в комнату и видеть на их лицах улыбки, а не раздражение или суеверный ужас. Мечтала каждый день.

«Вот именно, — сказала себе Морриган, стряхивая наваждение. — Мечты, и не более того». Она выпрямилась на стуле и глубоко вздохнула. Только бы голос не дрожал.

— К сожалению, мистер Джонс, это невозможно. Я состою в реестре про́клятых детей и должна… меня ждёт… ну, вы понимаете. Благодарю вас за ваш интерес ко мне, и…

— Откройте, — перебил он, кивая на конверт в её руке.

— Что это?

— Ваш контракт.

— Мой… что?

— Стандартные условия. — Он дёрнул плечом. — Каждый кандидат, соглашаясь на обучение у спонсора, обязан подписать контракт, который подписывает также один из родителей или опекун.

«Вот и всё», — подумала Морриган.

— Отец ни за что не подпишет, — буркнула она.

— Предоставьте это нам. — Джонс вынул из кармана серебряную авторучку и положил на стол. — Вам достаточно подписать, а мистер Шквал позаботится обо всём остальном.

— Но… вы не поняли, сэр. Я не могу.

— Понимаю прекрасно, мисс Кроу. — Тёмные глаза проницательно прищурились. — Вас не должны волновать проклятия и записи в реестре. Если вы с Эзрой Шквалом, беспокоиться не о чем вообще.

— А как же?..

— Подписывайте! — Он кивнул на авторучку. — Если подпишете, я вам обещаю: в один прекрасный день вы сможете купить и продать любого, кто когда-либо доставил вам огорчение.

Его блестящие глаза и спокойная загадочная улыбка почти уверили Морриган, что будущее, о котором она не смела и мечтать, возможно. Она потянулась к авторучке, но вдруг остановилась. Оставался последний вопрос, самый важный, не перестававший ее терзать с самого начала.

— Почему именно я?

Раздался громкий стук, дверь распахнулась, и в комнату вбежал мэр.

— Ради всего святого, извините, мисс Кроу! — выпалил он, снова утирая лоб платком. На воротнике рубашки темнели пятна пота, редкие волосы топорщились в беспорядке. — Похоже, кто-то сыграл с вами злую шутку… со всеми нами.