Кир Булычев - Звездолёт на Вяте

— Он оставался на высокой орбите, — сказала Марина. — Его могли заметить только астрономы.

— На той неделе буду в Луговой, — сказал дядя Сергей. — Обязательно зайду в обсерваторию. Там у меня старый приятель… Работает на радиотелескопе.

— Радиотелескоп, — задумчиво произнёс Сева. — Правильно.

— Что правильно? — обернулись все к нему.

Он говорил словно во сне:

— Мы с Дэ решили, что, как только мы собьём кренгов со следа, надо будет найти радиотелескоп и послать сигнал космическому патрулю. Их патрульный корабль сравнительно недалеко по космическим масштабам.

— Я пойду мотоцикл заведу. Барахлит он что — то, — сказал дядя Сергей, поднимаясь. — Жаль, что мы не успели.

— Но мы же успели! — вдруг закричал Сева. — Он же дал мне… Дал текст.

— Как?

— Когда кренги были уже рядом, он сказал мне: ты не поймёшь, но запомнишь… У вас есть бумага?

Марина принесла бумагу и карандаш. Сева сел за стол, задумался, карандаш повис в воздухе. Вдруг он начал быстро писать на листе единицы и нули! Он исписал несколько строк совершенно бессмысленными с точки зрения Олега цифрами, потом устало выронил карандаш и сказал:

— Вот и всё. Здесь и позывные, и послание.

— Но кто это поймёт? — спросил Олег. — Ведь это не по-нашему.

— Он спросил меня, какой код используется в наших компьютерах. И я сказал — двоичный. И он сказал, что тогда он может зашифровать послание.

— Правильно, — сказал дядя Сергей. — Это двоичный код. И придумать его Сева не мог…

— Я не придумывал! — возмутился Сева. — Я этого не знал. Это у меня в голове сидело.

— Хорошо, — сказал лесничий, складывая листок и пряча в карман. — Поехали домой. Завтра с утра едем в Луговую.

На следующий день все они сидели в маленькой заваленной книгами и таблицами комнатке Сурена Геворкяна, радиоастронома, старого приятеля дяди Сергея. Сурен выслушал всю историю, покачал головой и сказал тихо:

— Это совершенно сумасшедший дом. В это совершенно нельзя поверить. Единственно, что меня тревожит, — одинаковое заболевание сразу у четверых на вид нормальных людей. Всё равно я бы не поверил, если бы… погодите минутку.

Сурен выскочил, выбежал, из комнаты и вернулся через минуту с молодой худенькой женщиной в очках. Она принесла пачку фотографий. На всех было звёздное небо. И на всех, если присмотреться, угадывалось округлённое чёрное тело, закрывавшее звёзды.

— Из-за этих снимков мы уже сутки не спим, — заявил Сурен. — А это всего-навсего…

— Корабль кренгов! — сказал Олег.

— И где он сейчас? — спросил Сева.

— Он исчез вчера вечером.

— Всё. Они полетели, на планету-рудник, — сказала Марина. — И Дэ там.

— Если он ещё жив, — сказал Олег.

Сурен взял листок с цифрами, который написал вчера Сева. Он внимательно рассмотрел его.

— Надо будет сообщить в Москву, — сказал он. — Приедут специалисты.

— И сколько это будет продолжаться? — спросил лесничий.

— Несколько дней. Но не возмущайся, пойми меня правильно. У нас утверждённая программа исследований, планы. Как я объясню директору обсерватории и всем остальным, что мы прекращаем наши работы, чтобы направить в космос сигнал на волне, которую мы раньше никогда не использовали, содержание которого нам непонятно… Кто мне позволит…

— По ведь у вас есть фотографии, — сказала Марина.

— Только вы считаете, что это корабль… как их? Кренгов. Это может быть чем угодно.

— Но это же корабль! Вы не можете не верить.

— Ну хоть какое отбудь доказательство, — взмолился Сурен.

— Наше слово, — сказала Марина. — И то, что от вашего сигнала зависит судьба многих живых существ.

— И другое Сурен, — сказал дядя Сергей, улыбнувшись. — Ты можешь потерять шанс стать первым на земле астрономом, который выйдет на связь с Галактическим центром.

— Нет, ни в коем случае, — сказал решительно Сурен. Потом поднял телефонную трубку и, набрав номер, сказал:

— Профессора Семёнова, пожалуйста.

Когда там ответили, Сурен быстро произнёс:

— Товарищ директор, мне нужно срочно поговорить с вами. По важному делу.

В тот же день сигнал, переданный пришельцем, был послан с радиотелескопа в Луговой в глубины космоса.

И в тот же день — неизвестно уж как, Сурену удалось уговорить профессора Семёнова, а тому президента Академии наук, — этот сигнал повторили все самые мощные радиотелескопы нашей страны.