Джейми Литтлер - Ледяное сердце [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Но в глубине души он понимал, что всё это чепуха. Фантазия, рождённая его одиночеством.

В конце концов, это была просто колыбельная.

Внезапно на Эша упала тень.

Он резко обернулся и ахнул, увидев Тобу у себя за спиной. Лица родителей ещё горели перед его мысленным взором, но они уже начали исчезать, как тени на солнце.

– Я же запретил тебе петь, – сказал Тобу.

– П-прости. Это просто колыбельная, которую мне пели родители… У меня больше ничего не осталось… – голос Эша дрогнул, когда он спрятал окарину обратно под плащ. Ему показалось или выражение лица Тобу немного смягчилось?

– Я запретил тебе петь ради твоей же безопасности.

– Я знаю, – ответил Эш.

– Особенно эту… колыбельную, – буркнул Тобу. – И тебе стоит хорошенько подумать, кому ты её поёшь… Это мне говорит Ткань Мира. А теперь иди в кровать.

Эш зажмурился, пытаясь в последний раз увидеть лица родителей, но безуспешно. Они исчезли. Песнь левиафанов словно отразила его печаль, когда Эш последовал за Тобу обратно в сторожевую башню, где наконец погрузился в глубокий сон без сновидений.

Следующим утром Эш решил попытаться вытянуть из своего опекуна-йети какую-нибудь информацию. Было ясно, он кое-что знает о пении – и, возможно, расскажет Эшу побольше о той таинственной Ткани Мира. Тобу был в относительно хорошем настроении. В те редкие свободные минуты, когда йети не был занят работой по дому, охотой или медитацией, он вырезал из дерева фигурки. Что именно Тобу пытался вырезать, Эш так и не понял. Фигурки были похожи на маленькие деревянные… шарики, может быть?

«Наверное, это могут понять только йети», – подумал Эш. Чем бы ни были эти фигурки, густые брови Тобу были нахмурены чуть меньше, чем обычно, и Эш решил, что ему весело. Или нет? Трудно было сказать наверняка.

Поэтому, набравшись смелости, Эш оторвал взгляд от копья, которое Тобу поручил ему заточить, вздохнул и спросил:

– Что такое Ткач Песен?

Тобу поднял глаза от маленькой деревянной фигурки, которую вырезал. Он уже отложил в сторону три предыдущих шарика, явно недовольный их формой.

– Это проблемы людей, – сказал он через некоторое время.

– Пожалуйста, Тобу, – сказал Эш, садясь в своём гамаке. – Я чувствую, ты что-то знаешь, и я тоже должен это узнать. Я должен знать, что люди думают обо мне… и почему.

Тобу тяжело вздохнул. Эш уже было решил, что ничего не добьётся от своего опекуна, но Тобу вдруг заговорил. Он говорил медленно, словно очень тщательно подбирал слова:

– Ткачи Песен – это те, кто может петь Песнь левиафанов. Это не просто какая-то песня или стих, но сама Песнь природы, Ткань Мира. Говорят, что Ткачи Песен способны «разговаривать» с левиафанами, если их навыки достаточно развиты.

Эш почувствовал, как по его спине к кончикам пальцев пробежал холодок.

Он ощущал связь с левиафанами, когда они пели.

Он ощущал почти неудержимое желание петь вместе с ними.

Но ведь он не Ткач Песен. Или?..

– Почему это так плохо? – спросил Эш, пытаясь унять дрожь в руках. – Почему огнии так боятся меня, даже если я такой? Разве… разве возможность говорить с левиафанами – это не потрясающе? Мы могли бы попросить их оставить нас в покое!

– Мрачная тень лежит на истории Ткачей Песен. У любой медали есть две стороны. Ткань Мира – ничто, если в ней нет баланса. Ткачи Песен говорят с левиафанами, но и левиафаны могут им отвечать. И учитывая… события прошлого… большинство людей опасаются, что левиафаны могут подчинять человеческий разум своей воле и использовать их как оружие против крепостей. Из-за этого страха большинство Ткачей Песен были изгнаны со своей родины; именно из-за него в Огнии приняли закон, который запрещает любую музыку – просто на всякий случай.

Эш недоверчиво покачал головой. Ему уже не удавалось унять дрожь в руках.

«Я не Ткач Песен. Я просто не могу им быть».

– Что я могу… что может сделать Ткач Песен, чтобы не допустить этого? Я имею в виду контроль разума, – спросил Эш, изо всех сил стараясь, чтобы его голос не дрогнул.

– Не знаю, – ответил Тобу. Похоже, он собирался закончить разговор, но увидел страх в глазах Эша. – Лучшее, что может сделать Ткач Песен, – держать рот на замке и ни в коем случае не петь. Как я тебе и говорил.

Эш почувствовал себя так, словно его тело сбросили с высокой скалы, а сердце осталось наверху. Значит, ничего не поделаешь. Придётся перестать петь. Даже колыбельную, отчего сердце Эша разрывалось от боли. Но может… может, тогда с ним не случится ничего плохого? Может быть, какая-то крошечная частичка Ткача Песен, которая живёт в нём, ослабнет и исчезнет и он снова станет нормальным?