Корнелия Функе: Маленький оборотень [litres]

– Дадим ему разок в ухо, как думаешь? – предложил Бита.

– Чего ж не дать, – согласился Подлещик.

Но Чудик только головой покачал.

– Не сегодня, – сказал он. И снял свои солнцезащитные очки.

Бита в тот же миг выпустил воротник Чудика и в испуге отскочил на три шага.

– Слушай, какие у тебя глаза жуткие!

– Жуткие! – Чудик оскалил зубы. В груди у него ворочалось рычание, угрюмое, страшное рычание.

– Ладно, давай не злись, – поспешно сказал Подлещик. – Очки классные. Правду говорю.

Подлещик схватил Биту за локоть и потянул за собой. Скорей, скорей убраться подальше от мальца с горящими жёлтыми глазами.

– Всё в порядке? – раздался за спиной Чудика голос Лины.

Он обернулся.

– Да. – Он снова надел очки и спрятал амулет под свитером. – Я их не покусал, если ты из-за этого беспокоишься.

– Им бы только на пользу пошло, – заметила Лина.

– Да, но вдруг они тогда тоже стали бы волками? – засомневался Чудик. – И они-то уж точно стали бы охотиться не только на кроликов, как ты думаешь?

– Ты прав. – Лина даже передёрнулась. – А то, что я про кролика рассказала – извини.

– Ладно, проехали.

Бита и Подлещик стояли в дальнем конце двора, прислонившись к забору, и подозрительно поглядывали в их сторону.

– А ведь, наверное, мне будет очень не хватать волка, который завёлся во мне, – тихо сказал Чудик. – Как подумаю, что придётся снова стать слабаком и трусливым тихоней…

– Трусливым? – воскликнула Лина. – Ты никогда не вёл себя трусливо!

Чудик пожал плечами:

– А, ладно, что уж теперь!.. Сегодня ночью волк будет изгнан. Пусть даже и был он мне в каких-то ситуациях очень хорошим товарищем.

Ночь быстро опустилась на город.

Весь день Чудик носил на шее амулет-оберег, и всё-таки волк в нём взбодрился, как только на улице стемнело.

Они с Линой сидели в своём убежище и играли в карты. Сгустились сумерки. Лина встала зажечь свечи, а когда вернулась к столу, увидела, что Чудик держит свои карты не в руке, а в косматой лапе с когтями. И шерстью он оброс ещё гуще, и сама эта шерсть стала длинней, чем была вчера ночью. Мальчик опять маялся, потому что ему не сиделось на месте, хотелось броситься со всех ног и убежать куда-нибудь подальше.

И ещё его тянуло поохотиться.

Он вонзил когти в кусочек шоколада и сунул в рот. Ну и гадость, отвратительный вкус!

Лина посмотрела в оконце и сказала:

– Луна взошла.

– Сам знаю, – буркнул Чудик. – Мне и смотреть не надо, я луну чувствую. – Он беспокойно заёрзал на диване.

– Сыграем ещё разок? – предложила Лина.

Мальчик отрицательно помотал головой, бросил карты на стол, спрыгнул с дивана и, едва не пустившись бегом, заметался по чердаку туда-сюда.

– Что, не помогает? – участливо спросила Лина. – Не помогает амулет?

Чудик пожал плечами.

– Кто его знает, каково мне было бы без этой штуки на шее!

– Ага. Ну, по крайней мере, ты у нас не бегаешь на четвереньках, – сказала Лина и чуть было не засмеялась… да только смех замер у неё в горле, потому что на несчастного Чудика просто больно было смотреть. – Мне надо сбегать домой поужинать, – проговорила Лина. – А потом я сразу же вернусь, хорошо?

В ответ Чудик лишь кивнул.

Лина пролезла в старый платяной шкаф, потом Чудик услышал, как она заперла на ключ дверь чердака. Он огляделся. Да, отсюда и правда не выберешься. На чердаке самой крыши громоздились здоровенные ящики, старая мебель и доски, из которых там и сям торчали гвозди. Чудик опустил свою косматую голову и опять принялся ходить туда-сюда, туда-сюда. Всё быстрей и быстрей, а потом он и вовсе перешёл на бег. Набегавшись, он стал прыгать на стенку шкафа, но не успокоился, когтями разорвал картонные коробки, обнюхал их содержимое. Амулет на его груди стал тёплым, потом горячим, однако и волк, проснувшийся в Чудике, становился всё злее и страшнее.

Ну где же застряла Лина?

Чудик ударом лапы погасил свечи. Потом придвинул к оконцу какой-то ящик, залез на него и жадно вдохнул холодный ночной воздух. Высунул наружу лапу – от лунного света она засеребрилась. Амулет жутко нагрелся, он прямо-таки огнём жёг Чудика, даже опалил шерсть на его груди. Чудик сорвал амулет с шеи и бросил на пол. А сам вылез из чердачного окошка на волю и ловко вспрыгнул на гребень крыши.

Теперь над головой у него были только луна и звёзды. Чудик уселся верхом на коньке крыши, запрокинул голову и во весь голос завыл. И выл он, пока не осип от холодного воздуха. Потом стащил с себя свитер, швырнул его вниз с крыши и долго как заворожённый следил за его полётом вниз, в темноту, где сновали маленькие машины, мерцая огоньками, как жучки-светляки. Вдруг Чудик уловил какой-то шорох за своей спиной. И в носу защекотало от знакомого запаха.