Джилиан Рубинстайн - Небесный лабиринт

Теплым августовским вечерком, когда Бен Челлиз заглянул в закусочную, что напротив от Фернлейской высшей школы, ребята уже были там. Марио Ферроне стоял у игрового автомата, а его брат Джон, как обычно, восхищенно наблюдал за ним. Во взгляде Элейн Тейлор, сидевшей рядом, на высокой круглой табуретке, восхищения не замечалось.

Бен купил себе батончик «Марс» и подошел к ним.

— Как получилось, что ты никогда не носишь школьную форму? — спросил он у Марио, одетого, по обыкновению, в черные джинсы и куртку.

Марио не удостоил его ответом.

— Ему не нравится школьная форма, — объяснил Джон.

— Мне она тоже не нравится, — проворчал Бен, глядя на экран автомата, где счет Марио достигал немыслимых высот. — Но если я перестану носить ее, у меня будут крупные неприятности. Я хочу знать, как ему удается отвертеться от учителей?

— Заткнись, — в сердцах бросил Марио. Он выругался, потеряв последнюю «жизнь». Игра закончилась. — Ты всегда выступаешь не по делу, Челлиз, — продолжал он. — Посмотри, что из-за тебя получилось!

Он еще раз ввел свое имя, уже стоявшее на втором, третьем и четвертом местах, в верхнюю строчку турнирной таблицы.

— Дай мне сорок центов, — приказал он Джону. Тот послушно протянул ему две двадцатицентовых монетки.

— Хватит, я больше не собираюсь околачиваться здесь, — со скукой в голосе произнесла Элейн. — Увидимся позже.

Марио быстро сунул монетки в карман.

— Я пойду с тобой. — Он пнул игровой автомат. — Все равно игра идиотская — слишком простая. У кого-нибудь есть деньги? Я что-то проголодался.

— У меня есть пара долларов, — машинально против своей воли отозвался Бен.

— Тогда купи нам чего-нибудь пожевать. И не забудь про кока-колу!

Удивляясь, почему он это делает, но не осмел иваясь противоречить Марио, Бен оплатил заказ и вышел на улицу вслед за остальными. Элейн быстро уходила, и ему пришлось почти бегом догонять ее. Она с негодованием смотрела, как Марио передает свой велосипед Джону и берет у Бена шоколад и кока-колу.

— Ну ты и нахал! — упрекнула она Марио и обратилась к двум другим ребятам: — А вы почему позволяете ему так командовать?

— Я не командую, а присматриваю за ними, — беззаботно отозвался Марио, — И защищаю их. Поэтому они благодарны мне — верно, ребята?

Он бросил пустую бутылку и пнул ее так, что она перелетела через дорогу. Затем вынул из пачки сигарету и закурил.

— Твой дом в другой стороне, — обратился он к Бену, выдохнув дым.

— Он может идти с нами, если хочет, — раздраженно возразила Элейн.

— Увидимся завтра, — Марио со значением посмотрел на Бена.

— Ладно, — пробормотал тот. — Мне все равно нужно идти домой. Есть кое-какие дела…

На самом деле он не знал, чем заняться дома, но ему не хотелось тащиться вместе с остальными, если его присутствие было нежелательным. Элейн сердито прищелкнула языком и покачала головой. Марио больше не обращал внимания на Бена. Лишь Джон, пыхтевший сзади и толкавший два велосипеда одновременно, дружелюбно улыбнулся и сказал:

— До встречи!

Бен повернул к дому, ощущая смутное недовольство собой. Он чувствовал, что его снова использовали, но спорить с Марио не мог.

Бену вдруг захотелось, чтобы родители оказались дома, но гараж, как обычно, пустовал, а в доме царила тишина.

Родители Бена были учителями: мать работала заместителем директора в начальной школе в одном из неблагополучных районов, а отец преподавал физику и математику в высшей школе в северном пригороде. Оба они с головой уходили в школьные проблемы и внеклассную работу, и в результате на Бена времени не оставалось. Считалось, что его старший брат Даррен должен присматривать за ним, но забота Даррена больше напоминала опеку тюремного надзирателя.

Бен стоял у задней двери, нащупывая в кармане ключ. Вдруг раздался шорох, заставивший его вздрогнуть. Прежде чем он успел пошевелиться, из-за увитой плющом решетки протянулась рука, схватившая его за запястье.

— Охотник! — угрожающе прошипел Даррен из-за густой листвы.

— Отстань, Даррен! — сердито выкрикнул Бен, — Меня и так весь день шпыняли. Я не в настроении играть в твои дурацкие игры!

Когда-то давным-давно игра в «охотника» доставляла им удовольствие, Бен был счастлив играть в нее с обожаемым старшим братом. Ему льстило внимание Даррена, и он соглашался на все, лишь бы принимать участие в жизни брата, которым он восхищался. Но, когда-то вполне невинная, теперь игра превратилась в нечто весьма неприятное и угрожающее. Бену это не нравилось, как не нравился и тот человек, в которого медленно, но верно превращался Даррен. Их взаимоотношения зашли в тупик, из которого ни один не мог выбраться. Даррен всегда был преследователем и победителем, Бен — преследуемым и жертвой.