Владимир Аринин - Оранжевая звезда [повесть]

Пройдя примерно половину квартала, бандит-карлик остановился перед зданием, окна которого были ярко освещены. Здесь размещалось очень важное фикусовое учреждение и, несмотря на позднее время, продолжалось какое-то очередное собрание. В открытое окно было видно: на трибуне стоит главный фикус и читает по бумагам доклад, а сидящие в зале фикусы, скучая и томясь, все же делают вид, что слушают его.

Перед зданием в сквере на скамейке сидел сторож Хмель и сладко всхрапывал. Может, докладчик усыпил сторожа. А может, сторож уснул сам по себе… Во всяком случае Хмель, собравшись полить цветочную клумбу перед зданием, так и не сделал этого. Резиновый шланг, прикрепленный к водопроводной трубе, лежал у скамейки без действия.

Бандит-карлик остановился напротив окна, прислушался. Из окна доносились громкие слова главного фикуса:

— Я приведу вам еще несколько цифр. Я не буду попусту тратить слова и лить напрасно воду…

И тогда бандит-карлик нагнулся, поднял шланг, включил его и направил мощную струю воды в раскрытое окно. Водяная струя попала прямо в рот главного фикуса.

— Тону! — завопил главный фикус, захлебываясь и разводя руками, как это делают пловцы в воде.

Водяная струя захлестала по залу.

— Тонем! Тонем! — раздались голоса.

А бандит-карлик поливал и поливал из шланга.

И Пион-шпион понял: наблюдать уже нельзя, нужно действовать. Он бросился к бандиту-карлику, схватил его за плечо и закричал:

— Вы арестованы!

Но бандит-карлик направил водяную струю прямо в живот Пиона-шпиона, и сильная водяная струя отбросила того в сторону. Пион-шпион ударился о дерево и растянулся под ним. Но все же вскочил на ноги и спрятался за деревом. Здесь он был в безопасности.

Бандит-карлик, не обращая на него больше внимания, продолжал поливать зал. Там беспомощно барахтались в воде главный фикус и другие фикусы.

Пион-шпион выхватил из заднего кармана пистолет.

— Руки вверх! Стреляю! — крикнул он, прицеливаясь в бандита-карлика.

Но тут на Пиона-шпиона обрушилось что-то сверху и придавило его. На миг Пион-шпион даже потерял сознание и, придя в себя, некоторое время ничего не мог понять. Наконец сознание прояснилось, и Пион-шпион понял: он снова лежит под деревом, а на нем сидит верхом поэт Василек, свалившийся неизвестно откуда. Бандита-карлика уже нигде не видно, его и след простыл… А рядом стоит красавица Ночная Фиалка и с пренебрежением смотрит на поэта Василька, который громко плачет и вытирается носовым платком.

— Какой у вас жалкий вид, — с презрением сказала красавица. — А я-то думала…

Она так и не докончила фразу, отвернулась и ушла. А поэт Василек, всхлипывая, говорил:

— Больше ни за что писать стихи не буду…

— Наплевать на ваши стихи! — закричал Пион-шпион. — Я упустил бандита! Вот в чем беда! Да слезьте вы с меня в конце концов! Расселись тоже! — добавил он в сердцах.

На Оранжевой звезде не бывает сильных холодов. Здесь долгое и теплое лето.

Но изредка — и это случается даже летом — налетает ветер и идет снег. Правда, ветер быстро стихает, снег мгновенно тает. Но местные жители боятся непогоды и при первых снежинках поспешно прячутся в своих жилищах.

Вот и сегодня утром небо закрыла толстая туча. Быстро похолодало. В воздухе закружились снежинки. И вся Оранжевая звезда как будто сразу вымерла — нигде ни души.

Только одна Хризантема не боялась холода. Накинув светлый плащ, она выбежала на улицу и, подставляя ладони падающим снежинкам, с удовольствием рассматривала их. Потом пошла вперед, не задумываясь, куда она идет. Снежинки падали на ее золотые распущенные волосы. Она стряхивала снег с волос и шла все дальше и дальше.

Снегопад уже кончился. Толстая туча на небе похудела и завихрилась сизыми кольцами. «Эта туча похожа на сказочного дракона», — подумала Хризантема. Ей даже показалось, что из сизо-темных недр тучи высунулась змеиная голова и быстро спряталась. Хризантеме вспомнилась старинная сказка о том, как дракон Крокус похитил красавицу Орхидею, и она чего-то испугалась. Но чего? Кого? Не дракона ли Крокуса? Не сказочного же похищения? Ее-то ведь никто не собирается похищать!

Хризантема остановилась, огляделась — куда это она забрела — и с удивлением убедилась, что она дошла до города и стоит на одной из столичных улиц как раз напротив обувного магазина с огромной вывеской: «Сапоги. Туфли. Калоши». Кто-то тощий и уродливый появился в дверях магазина и, сладко улыбаясь, поклонился ей.