Вячеслав Запольских - Сухопутный робот

При этих соседкиных словах папа и мама с тревогой посмотрели на Полундру. Робот промолчал, но во всем его облике вдруг выразилась стойкость и неодолимость, свойственные севастопольским матросам в дни тяжелых сражений.

— Кроме того, в Черном море вода теплая, не то, что в Иртыше, — и Елизавета Георгиевна, покосившись на папу, решила судьбу отпуска: — Купаться можно, не опасаясь простудных заболеваний.

Папа зажал детям рты, а мама побежала в железнодорожную кассу.

Наступил радостный день отъезда. Семья разместилась в купе и принялась страдать еще до того, как поезд отошел от перрона. Как известно, окна в вагонах открывать не разрешается, поэтому в купе было жарко и душно. Кроме того, целый день, с шести утра и до полуночи вагонные динамики транслируют хриплую развлекательную музыку, от которой хочется лезть на стену. Но стены в вагоне низкие, высоко не залезешь.

Для начала Полундра выдвинул из указательного пальца отверточку и вывинтил шурупы из панели, под которой скрывался хриплый динамик. А потом кусачками перекусил подведенные к нему проводочки. Во всем вагоне развлекательная музыка немедленно стихла и больше никого не мучила до самого конца путешествия.

После этого Полундра начал работать вентилятором, кондиционером и титаном. Не древнегреческим, а который воду кипятит для чая. Вообще-то поездка к морю по суровым железнодорожным законам должна приносить мучения, от которых не успеваешь отдохнуть за все время южного отпуска. Но, благодаря роботу, мучительный закон был отменен, и поездка обещала стать нетрудной и даже приятной.

На остановках покупали орехи. Сначала лещинные, потом грецкие, а уже совсем близко к югу папа раздобыл даже кокос. Мама экономила деньги и ничего во время остановок не покупала. Дети же требовали мороженое, мороженое, мороженое и газировку. А Полундра выбрасывал скорлупу, обертки, пустые пластиковые бутылки и дежурил возле стоп-крана. Так что семья доехала до Симферополя, можно сказать, в приличной обстановке. Если не считать таможенной проверки на пограничной станции Казачья Лопань.

Украинские таможенники в пять утра ворвались в купе, всех пересчитали, проверили документы и сделали папе замечание за непохожесть на фотографию в паспорте, а детям — за слабое знание украинского языка. Призадумались, за что бы попрекнуть маму, но тут увидели робота.

— А на этого где документы? — радостно воскликнул самый принципиальный таможенник. — Где паспорт его заграничный?

— Браток, я багаж, — матросским тоном ответил Полундра с верхней полки.

— Ничего не знаю, — упорствовал таможенник. — Предъявите тогда сертификат качества, инструкцию по эксплуатации и товарный чек. Иначе всех высажу. Вдруг он заразный? Вдруг вы в нем оружие провозите или валюта под центральным процессором запрятана?

— Я осмотру не подлежу, — отозвался робот. — Я багаж дипломатический.

И он продемонстрировал таможеннику выбитый на железном корпусе заводской номер: «ПМБРК 12877/14АГ». Это было официальное имя Полундры.

— Дипломатический шифр, — важно объявил Полундра. — Желаете международных осложнений?

Как известно, дипломаты для беспрепятственного проезда на красный свет и по встречной полосе пользуются спецмашинами с дипломатическими номерами. Но специальных дипломатических роботов ведь не бывает. Только таможенник этого не знал, Или знал, но забыл. А может, впервые столкнулся с легендарной военно-морской непреклонностью и растерялся. Он отдал роботу честь, развернулся на каблуках и строевым шагом удалился в сторону тамбура. То, что заводской номер был выбит не где-нибудь, а на стальном кулаке, и Полундра деликатно постарался, чтобы таможенник смог его как следует рассмотреть, конечно же, лишний раз свидетельствовало о хороших дипломатических манерах робота и совершенно развеяло все таможенные подозрения.

От Симферополя до Севастополя добирались автобусом по извилистой горной дороге. Дети непрестанно шевелили ноздрями, ожидая, когда почуется запах моря. Но пахло незнакомой травой, нагретым камнем и пыльным кожзаменителем автобусных сидений.

В Севастополь добрались уже к вечеру. Недорого сняли крохотный домик в пяти минутах ходьбы от рынка и в пятнадцати — от моря. В домике был диван, две раскладушки, холодильник и телевизор, а в нем шестьдесят кабельных каналов. Но Полундра тут же вытащил из телевизора предохранитель и заявил, что в ящик можно и дома смотреть, а в Севастополе надо наслаждаться Севастополем.