Рик Риордан - Сын Нептуна

Эти змееволосые дамочки уже начали раздражать Перси.

Они должны были умереть еще три дня назад, когда он сбросил на них ящик с шарами для боулинга в «Баргин-Марте» в Напе. Они должны были отдать концы два дня назад, после того как он переехал их полицейским автомобилем в Мартинесе. И уж точно они должны были сдохнуть, когда он отрезал им головы сегодня утром в Тилден-парке.

Перси убивал их и своими глазами видел, как они обращаются в прах, но эти гнусные тетки неизменно возвращались к жизни. Он, похоже, даже не мог надолго от них оторваться.

Он взобрался на вершину холма и перевел дух. Сколько времени прошло с тех пор, как он прикончил их в последний раз? Часа два, наверное. Кажется, они теперь не умирают больше чем на два часа…

В последние дни Перси почти не спал. Ел он то, что удавалось стянуть по дороге, — жевательную конфету из торгового автомата, черствый бублик или лепешку буррито, хотя прежде он еще так низко не опускался. Одежда его порвалась, местами обгорела и вся была заляпана слюной монстров.

Перси до сих пор был жив только потому, что две змееволосые дамочки (они называли себя горгонами) тоже, похоже, оказались не в состоянии его убить. Их когти не оставляли следа на его коже. Если они пытались его укусить — зубы у них ломались. Но Перси уже был на пределе. Скоро он свалится от истощения, а тогда… хоть его и трудно убить, горгоны найдут способ. Он в этом не сомневался.

Ну и куда бежать?

Он огляделся. При других обстоятельствах этот пейзаж ему бы понравился. Слева от него расстилались золотистые холмы, а между ними там и сям виднелись озера, леса, по полям бродили коровьи стада. Справа от него простирались на запад равнины Беркли и Окленда — громадная шахматная доска, на которой обитало несколько миллионов человек, наверняка не желавших, чтобы их мирный утренний завтрак прервали два монстра и грязный полубог.

Еще дальше на западе серебристой дымкой сверкал залив Сан-Франциско. Большую часть самого города проглотила стена тумана — из серой мглы торчали лишь верхушки небоскребов и башни моста Золотые Ворота.

Смутная тоска сдавила грудь Перси. Что-то говорило ему, что он уже бывал в Сан-Франциско. Этот город каким-то образом был связан с Аннабет — единственным человеком, кого он помнил из своего прошлого. Его воспоминания о ней были на удивление туманными. Волчица обещала, что он увидит ее еще раз и память вернется к нему, если это путешествие увенчается успехом.

Может быть, ему стоит попытаться пересечь залив?

Эта мысль ему понравилась. Он чувствовал силу океана за горизонтом. Вода всегда придавала Перси силы. А соленая вода в особенности. Он обнаружил это два дня назад, когда удушил морского монстра в Каркинезском проливе. Если ему удастся добраться до залива, то, возможно, он сумеет дать последний бой. Может, ему удастся утопить горгон. Но до берега еще оставались мили две. Перси предстояло пересечь целый город.

Он медлил и еще по одной причине. Волчица Лупа научила его обострять чувства — то есть доверять своим инстинктам, а они вели его на юг. Его внутренняя «система наведения» вопила как сумасшедшая. Выходило, что его путешествие приближалось к концу — пункт назначения располагался практически у него под ногами. Но ничего такого Перси не видел. И на вершине холма не было ничего.

Ветер переменился. Перси уловил кисловатый запах рептилии. В сотне ярдов внизу по склону в лесу что-то зашуршало — затрещали ветки, захрустели сминаемые листья, раздалось шипение.

Горгоны, чтоб их!..

В миллионный раз Перси пожалел, что у них такие чувствительные носы. Они всегда чуяли его, потому что он — полубог, полукровка, сын какого-то римского бога. Перси пытался вываляться в грязи, двигаться по ручьям, даже носил с собой аэрозольные освежители воздуха, чтобы вонять, как новенькое авто, но запах полубога явно перешибал все.

Он поплелся к западному склону. Склон было слишком крут — не спустишься. Обрыв футов в восемьдесят заканчивался крышей жилого здания, встроенного в холм. Еще двадцатью футами ниже из основания холма петляла шоссейная дорога, ведущая в Беркли.