Патрик Несс: Новый Свет

— Это моя работа, — говорю я, когда сажусь за терминал, повернутый на 90 градусов от нее. Это и есть моя работа. Я обучалась ей на сопровождающем корабле и еще 5 месяцев, пока была здесь. Моя мама доставит нас на орбиту, папа приготовит реактивные челноки, на которых мы спустимся сквозь атмосферу земли, и я буду отслеживать возможные места посадок.

— Случилось кое-что новенькое, пока ты дула губки, — подстегивает меня мама.

— Я не дулась…

— Смотри, — говорит она, выводя на экран окно, в котором видно больший из двух северных континентов.

— Что это?

Русло реки тянется на восток, к океану, который находится на ночной стороне планеты. Трудно сказать с этого расстояния, даже со сканерами на корабле, но, похоже, вверх по реке виднеется местность, наверное, долина, в которой видно нечто, что могло бы сойти за свет.

— Другие переселенцы? — удивляюсь я.

Другие переселенцы для нас — почти что страшная история. У нас не бывало с ними контактов ни в моей жизни, ни в жизни моих родителей, так что мы всегда считали, что им не удалось добраться. Это долгое, очень долгое путешествие из Старого Света в Новый, десятилетие за десятилетием. Они все еще были в пути, когда наше сопровождение выдвинулось, но мы ничего не слышали от них. Даже самые глубинные космические зонды едва улавливали их, пока они продвигались дальше. Затем, после того, как они должны были приземлиться, задолго до моего рождения, была надежда, что мы все еще сможем с ними связаться после их посадки, пока бы мы приближались к планете, давали им понять, что мы на подходе, спрашивая как обстановка там и к чему мы должны приготовиться.

Но никто не отвечал, и больше зонды никого не улавливали. Это и стало второй причиной всеобщего волнения.

Если им не удалось долететь, что станет с нами?

Папа говорит, что те переселенцы были идеалистами. Они покидали Старый Свет, чтобы начать простую, сельскую жизнь, с религией, меньшим количеством техники и прочим. Эта идея казалась мне глупостью, а также, видимо, полностью провалилась.

Но мы были далеки от того времени, когда что-то случилось с переселенцами, обратного пути нет, просто тот же курс в то же место, где мы найдем нашу погибель, без сомнений.

— Как мы ее раньше не заметили? — с удивлением спрашиваю я, нагибаясь ближе к экрану.

— Никаких признаков энергии, — говорит мама. — Если они используют электричество, то не через большой реактор, как мы могли ожидать.

— Там река, — я замечаю. — Может ее используют как гидроэлектрический двигатель.

— Или, может, внизу никого нет. — Голос моей мамы стал тише, пока мы смотрели на экраны. — Трудно сказать, свет ли это вообще или просто мерцания на мониторе.

Маленькое пятнышко суши начинает растягиваться. Мы входим на орбиту в другом направлении, двигаясь на запад. Огибаем планету, во время выхода в атмосферу, и залетаем с противоположной стороны суши.

— Мы направляемся туда? — интересуюсь я.

— Это хорошее место для начала, как и любое другое. — Сказала мама. — Если они не смогли продержаться, то первое, что мы должны сделать — поучиться на их ошибках.

— Или оказаться так же убитыми.

— У нас более совершенные технологии, — сказала мама. — И насколько мы знаем, они отказались от того, что у них было. Это вполне могло стать причиной их гибели. — Она смотрит на меня. — С нами этого не случится.

Ты надеешься, думаю про себя.

Мы обе наблюдаем, как континент выкатывается из-под нас.

— Готово, — Говорит папа через внутреннюю комм связь.

— Тогда давайте делать отметку в десять минут, — говорит моя мама, нажимая кнопку отсчета.

— Там наверху все взволнованы? — интересуется голос отца.

— Кое-кто из нас — да, — подтверждает мама, хмурясь на меня.

— Я так рада, что мы не летим, — ликовала Стэф Тейлор, когда я впервые ее увидела на уроке, после того как все были оповещены, что мои родители будут группой высадки, а не ее. Вообще-то, это был мой любимый класс, рисование вместе с Брэдли с Бэты. Брэдли также учил нас математике и земледелию. Он был моим самым любимым человеком на всем сопровождающем корабле, невзирая на то, что он посадил меня с Стэф Тейлор, ведь мы были единственными девочками одного возраста среди всех семей-наблюдателей.

Повезло нам.

— Будет так скучно, — сказала Стэф, накручивая волосы на пальцы. — Пять месяцев на том маленьком кораблике, в компании твоих мамы и папы.