Денис Белохвостов - Булавки и бабочки

К доске вызвали Настю Архипову. Максим с тоской смотрел на нее. И вдруг она обернувшись, перехватила его взгляд. Он конечно тут же опустил глаза, но все же ему показалось, что на миг она посмотрела на него с сочувствием. А она продолжила решать пример у доски.

—Кхе-кхе, — раздалось слева, со свободной парты. Болотова и Марьяненко заболели и стол слева от Максима пустовал. Уже по этому кашлю Максим понял с кем он сейчас будет говорить. Конечно он мог бы не оборачиваться, уткнутся в тетрадку, но сейчас ему стало как-то все равно. Только говорил он шепотом, чтобы учительница не сделала ему замечание, и одноклассники не смеялись. Он повернул голову, словно хотел посмотреть на свинцовые тучи за окном, но сам равнодушно оглядел чудовище, спокойно сидящее в классе. Стул ему казался наверно маленькой табуреткой и был не очень удобен.

—Привет, — прошептал Максим, он еще давно заметил, что как бы тихо он не говорил призраки всегда слышали его. Он решил — это еще одно доказательство, что видит он собственные глюки, а не реальных призраков.

—Здравствуй, — вежливо поздоровался Синий Крокодил и выпустил из трубки клуб дыма, после чего словно продолжил прерванный разговор, — а у меня что-то сердце опять прихватило… Наверно от погоды, не люблю я когда так пасмурно и холодно.

—А может курить надо меньше? — Максим отчего-то испытывал симпатию к этому призраку, Гробовщику он никогда не говорил ничего подобного, правда тот никогда не жаловался на здоровье.

—Яблочка бы скушать, но не сезон, — печально вздохнул призрак.

—На рынке всегда сезон, любые есть — красные и зеленые, были бы деньги, — возразил Максим.

—Да мне не такие… мне другие нужны, ваши я есть не могу. Сам ведь должен понимать, — с грустью в голосе ответил Синий Крокодил.

—Извини, призрачных яблок у меня нет, — без всякого сочувствия ответил Максим, разговор ему уже стал надоедать, он то смотрел на Настю, то косился на призрака.

—Не призрачных, а из Междумирья… я ведь там обитаю, сюда только в гости захаживаю, — объяснил призрак.

—Где же это Междумирье находиться? И зачем ты сюда приходишь? — Максиму еще ни разу не удавалось получить ответ, зачем к нему приходят призраки. Они всегда уходили от этого вопроса.

—О Междумирье тебе лучше Гробовщик расскажет, — с охотой ответил Синий Крокодил, — а то у меня плохо получается, ну короче… это… между тут и там.

—Ну здорово, а главное точно, — не смог не усмехнуться Максим.

—А прихожу я потому что скучно! И кроме тебя тут в общем-то поговорить не с кем, не все могут видеть нас. Но нельзя нам в вашем мире долго находится, вот и приходится обратно возвращаться, — оживился призрак.

—Черемухин! — от окрика учительницы Максим вздрогнул, — что ты там все бормочешь себе под нос. Делать нечего? Иди решай пример вместе с Архиповой.

Максим встал и покорно побрел к доске, но все же успел прошептать с укором:

—Помог бы, я же за примером не следил.

—Извини, — грустно ответил Синий Крокодил, — в математике или что тут у вас за наука, я слабоват. Вот в языках — пожалуйста. Латынь, древнегреческий, египетские диалекты, их я очень хорошо знаю.

У Архиповой как раз закончился мелок, и оставался только один большой прямоугольник. Максим попробовал разломить его руками, но сил не хватило. Что делать он не знал. Второго мелка у доски не было, это он хорошо знал, в их школе на всем экономили. Настя выжидающе смотрела на него, и он чувствовал, себя так неловко, что готов был сквозь землю провалится. Отдать его ей, но тогда чем самому писать?

—А ты его об доску, — посоветовал Синий Крокодил, — сразу сломается.

«Как это я сам не догадался?», — удивился Максим и легко расколол мел о выступ классной доски. Половину отдал Насте, а сам стал бегло просматривать пример. В алгебре Максим разбирался довольно хорошо. В последнее время он конечно стал учиться хуже, это касалось всех предметов. Но вдвоем с Настей они быстро «добили» пример под замечания учительницы.

На большой перемене после завтрака Максим поднялся на второй этаж, он решил зайти в библиотеку. Их школа представляла собой старое четырех этажное здание со множеством лестниц и коридоров, некоторые из которых заканчивались тупиком. Строилась она явно не как школа, говорили, что раньше это было то ли госучреждение, то ли какая-то военная контора. Здание, похожее на крепость, послевоенной постройки с толстыми кирпичными стенами и широкими подоконниками. Но лет десять назад в школе провели капитальный ремонт и сейчас она выглядела очень даже современно. Линолеум, который постелили на старый паркет глушил шаги, в пустом коридоре, освещенном светом из кабинетов доходившем сюда сквозь маленькие окошки под потолком. Люминесцентные лампы здесь сегодня не включили, было мрачновато. Около библиотеки в стене привычно белела ниша, в которой когда-то стоял на постаменте бюст Ленина, потом его убрали вместе с постаментом. А ниша осталась. Иногда ребята баловались изображая там какую-нибудь скульптуру в карикатурной позе посмешнее. Но сейчас там стояла вроде бы настоящая статуя. Однако Максим почувствовал, что это не камень. Или кто-то шутит, или что похуже. Белый балахон с надвинутым капюшоном не позволял разглядеть лица изваяния. Высотой статуя была с Максима, но у него почему-то сложилось впечатление, что тот кто выдавал себя за статую согнулся и скрючился, чтобы казаться меньше ростом. «Так и есть, призрак», — подумал Максим, белый балахон казался серым и гипсовым, ни единого движения, никто так пошутить не мог. Он еще надеялся, что это глупый розыгрыш, когда подходя, издали заметил фигуру в нище, но теперь сомнений не оставалось, и он решил просто не обращать на нового призрака внимания. Чем меньше призраков будут являться к нему, тем лучше. Он просто пойдет вперед, словно ничего не заметил. Но у фигуры под балахоном похоже были совсем иные планы. Когда Максим поравнялся с ней он услышал низкий старческий голос: