Джеймс Паттерсон - Школа выживания

Клык садится рядом со мной, и мы распиваем на двоих последнюю теплую колу.

— Завтрак для чемпионов! — поднимает он банку.

— Ты видел, что случилось с той, другой Макс?

— Нет, точно не видел. Но, сдается мне, она удрала.

Ни за что бы не подумала, что теплая кола доставит мне несказанное удовольствие. Но у меня так пересохло в горле, что каждая капля — настоящее наслаждение.

Никогда не встречаться с ней больше — единственное мое желание. На самом деле, «никогда» — это мягко сказано. А вот уничтожить ее я не могла. Убить ее — было бы то же самое, что уничтожить смотревшее на меня порой из зеркала отражение Макс-ирейзера. И кроме того — стереть ее с лица земли было бы просто нечестно.

Я устала так, что усталостью мое состояние уже даже назвать невозможно. Но закрывать глаза я все равно опасаюсь. Я еще не оправилась от своего последнего пробуждения с заклеенным ртом и на пути в бункер.

Бункер. Я содрогнулась от одной мысли о нем.

— Так было плохо? — тихо спрашивает Клык, даже не глядя на меня.

— Ага, — я тоже смотрю в пространство и еще раз отхлебываю колы.

Солнце уже высоко. И без того тяжелый и теплый воздух накаляется с каждой минутой. Декабрь. Прошло сто лет, как мы улетели из дома. Сто лет нас гоняют по всей стране. Не знаю, сколько я еще это выдержу. Тело мое на пределе, нервы вконец разболтаны. А после «волшебной» комбинации общения с внутренним Голосом и недавнего эксперимента в бункере я не слишком уверена в стабильности своей психики. Мне по-прежнему неизвестно, как выслеживают нас ирейзеры. Вспоминаю, как Ангел заявила претензии на лидерство, и не знаю, что и думать.

— Ты знал, что это была не я?

— Знал.

— С каких пор?

— С самого начала.

— Откуда? Мы же абсолютно одинаковые. Вплоть до последнего шрама. До последней царапины. И одежду она мою носила. Как же ты мог нас различить?

Клык оборачивается ко мне, расплывается в улыбке, и солнце светит мне еще ярче:

— Она предложила приготовить завтрак.

Мы оба хохочем. До слез. Хохочем так долго, что, в конце концов, в изнеможении валимся друг на друга.

Визитная карточка Вальтера Э. Пауэрса, сотрудника Института высшей аэронавтики (на ней надпись от руки: «Срочно позвоните. Надо поговорить об ИТАКСе») и письмо директору школы В. Пруиту из Института Высшей Жизни

Карточка в картотеке с телефоном М. Джонсона, сотрудника корпорации ИТАКС (отмечена штампом «секретно») и посадочный талон на авиарейс из Нидерландов в Долину Смерти, США, на имя Роланда Тер Борчта

Видеокассета с результатами эксперимента 10086 (опыт 3: Хомо/Авиан), проводимого международной корпорацией ИТАКС

Документ на итальянском языке с логотипом корпорации ИТАКС

Газетная статья, в которой идет речь о том, что во время ежегодной регаты колледжей Вашингтона в Потомаке было обнаружено тело сотрудника лаборатории корпорации ИТАКС

Статья из газеты «Вашингтон Экземинер» о закрытом приеме в честь знаменитого генетика Роланда Тер Борчта, который проводит эксперименты на людях. Отмечается, что спонсор исследований Тер Борчта — корпорация ИТАКС показала прекрасные результаты и принесла своим акционерам высокие дивиденды

«Авиан американ» — Макс называет себя по тому же принципу, по которому негров в Америке называют «африкан американ». Слова «негр» или «черный» считаются политически некорректными и неприемлемыми.

Шугар — от англ. «sugar» — сахар.

В Америке и в некоторых других странах названия улиц обозначены не на каждом доме, а только на перекрестках.