Роберт Хайнлайн - Новичок в космосе

Чарли всё ещё негодовал по поводу того, что его не пускают в самые шикарные части судна — никогда прежде в своей жизни он не чувствовал себя второсортным — гражданином или пассажиром — и это чувство было не из приятных. Он решил разбогатеть на Венере. Он откроет самое крупное месторождение урана в истории, а потом будет кататься первым классом между Венерой и Землёй, когда захочет — и тогда он покажет этим самодовольным снобам!

Тут он вспомнил, что уже решил стать известным космонавтом. Ну ладно, он сделает и то, и другое. Когда-нибудь у него будет своя линия космических перевозок… и одно из судов будет его частной яхтой. Впрочем, к тому времени, когда "Hesperus" преодолел половину пути, он об этом уже не вспоминал.

Эмигранты мало кого видели из членов экипажа, но Чарли сумел познакомиться со Слимом, поваром эмигрантов. Слимом его прозвали по той же причине, по какой цепляются прозвища к другим поварам: он день-деньской пробовал свои творения и приобрел форму груши [10] Slim — Тощий .

Как и на всех космических судах, штат "Hesperus" (за исключением астрогаторов и инженеров) был недоукомплектован — зачем нанимать помощника повара, если его место можно продать пассажиру? Дешевле было платить высокую заработную плату повару, который без помощника умеет творить чудеса на своей поточной линии. И Слим умел.

Но ему не возбранялось привлекать добровольных помощников. Кулинарный Знак Отличия Чарли плюс готовность делать то, что говорят, сделали его фаворитом среди волонтеров Слима. Чарли извлёк из этого несомненную пользу: он нашел, чем занять своё время, получал бутерброды и закуски всякий раз, когда этого желал, и приобрёл собеседника, с которым мог вести умные разговоры на разные темы. Слим никогда не учился в колледже, но его любопытство никогда не истощалось: он прочитал всё стоящее прочтения в библиотеках нескольких судов и держал свои глаза широко открытыми на всех освоенных планетах Солнечной Системы.

— Слим, на что похожа Венера?

— Э-э… больше всего на то, что написано в книгах. Дождливая. Горячая. Но в Бориэлисе, где вы приземлитесь, всё не так плохо.

— Да, но всё-таки, на что она похожа?

— Почему бы тебе не подождать и не увидеть всё собственными глазами? Помешаем это тушеное мясо… и включим микроволновку. А ты знаешь, что раньше считали, что на Венере нельзя жить?

— Ха? Нет, не знал.

— Это правда. В те дни, когда ещё не летали в космос, ученые были уверены, что на Венере нет ни кислорода, ни воды. Они полагали, что там пустыня, песчаные бури и ни глотка нормального воздуха. И всё это было научно доказано.

— Но как они могли так ошибиться? Я хочу сказать, очевидно, раз тут всё в облаках и…

— Облака не содержали паров воды, их спектроскоп не сумел её определить. Зато он показал много углекислого газа, и наука прошлого столетия считала, что это доказывает, что на Венере не может быть жизни.

— Вот так наука! Ну и балбесы же тогда жили.

— Не отзывайся пренебрежительно о наших дедах. Если бы не они, мы с тобой сейчас сидели бы на корточках в пещере и вычесывали блох. Нет, парень, они были достаточно круты. Просто у них не было на руках всех фактов. У нас больше фактов, но это не делает нас более умными. Положим эти бисквиты сюда… Как мне кажется, это просто говорит о том, что единственный способ узнать, что находится в рагу, состоит в том, чтобы съесть его… и даже тогда ты не можешь быть до конца уверен. Венера, как оказалось, была очень хорошим местом. Для уток. Если бы там были какие-нибудь утки. Которых там нет.

— Тебе нравится Венера?

— Мне нравится любое место, где я не должен оставаться слишком долго. Хорошо, давай начнём кормить голодную толпу.

Еда в "Hesperus" была хороша настолько, насколько плохи были жилые помещения. Отчасти в этом была заслуга гения Слима, но сказывался и тот факт, что пища в космическом корабле ценится только по весу, а то, сколько она стоила на поверхности Земли было совершенно несущественно по сравнению со стоимостью её подъёма на орбиту. Великолепный кусок мяса обходился владельцам космических линий лишь чуть-чуть дороже, чем горсть риса того же самого веса — при этом все привезенные стейки можно было продать по высоким ценам колонистам, изнывающим от тоски по вкусу земной пищи. Поэтому эмигранты питались так же как пассажиры первого класса, хотя и без шикарного обслуживания и не в такой изысканной обстановке. Когда Слим был готов, он открывал окно в переборке камбуза, пассажиры выстраивались в очередь, и Чарли накладывал в протянутые тарелки изумительные яства, словно какую-нибудь жратву в скаутском лагере. Чарли наслаждался этой хозяйственной работой. Он чувствовал себя членом экипажа, как будто он сам стал космонавтом.