Кэрри Райан - Разделяй и властвуй

Все они пришли к одному и тому же выводу: никак не могут. Это нереально. Все пути к отступлению были отрезаны франками. Даже до флотилии викингов, стоящей в какой-нибудь лиге от лагеря, теперь было так же далеко, как до Луны.

И тем не менее, знакомое ощущение подсказывало Сэре, что она упускает нечто очевидное. Она отошла от костра и медленно побрела через лагерь. Кругом царили тишина и подавленность, ничто не напоминало энергичные приготовления к предыдущей битве, когда всю ночь кипела лихорадочная работа.

Сэра скучала по шуму. Пусть порой он мог быть довольно страшным, и все-таки было что-то будоражащее в громе парижских церковных колоколов и реве боевых рогов викингов, объявляющих о начале битвы.

Сэра застыла на ходу с поднятой в воздух ногой.

— Ну, конечно! — громко воскликнула она, ни к кому не обращаясь. Потом рассмеялась, восторгаясь совершенством найденного решения, и помчалась к Даку и Ролло.

Она успела запыхаться, пока отыскала их возле костра.

— Рога! — возбужденно выпалила Сэра. — Да, мы в меньшинстве, но ведь франки об этом не знают! Я, Дак и Рик возьмем боевые рога, прокрадемся в лагерь франков и начнем дуть в них — франки решат, будто на них напали викинги и разбегутся. А вы воспользуетесь их замешательством и добежите до своих кораблей!

Она вся светилась от гордости.

Ролло нахмурился.

— Я не пошлю детей в стан врага, — проворчал он.

Услышав, что его вслух назвали ребенком, Дак воинственно выпятил грудь, но Сэра не дала ему вставить ни слова.

— Нас троих никто ни в чем не заподозрит, — объяснила она. — Если франки поймают викингов, шастающих в роще, они немедленно насторожатся, и весь план провалится. А если это будем мы… — Она пожала плечами. — Мы же всего-навсего дети, какую опасность мы можем представлять для взрослых мужчин?

Дак был несказанно рад, что перед выходом из лагеря викингов он успел сменить ненавистную волчью шкуру на темные штаны и тяжелый плащ, снятый с какого-то раненого франка. Старый добрый топор поместился у него за поясом, а в освободившихся руках Дак держал здоровенный боевой рог.

За то время, что они вдоль и поперек обсуждали план Сэры, небо успело затянуться тучами. Рассвет должен был наступить с минуты на минуту, но кругом стояла кромешная тьма, превращавшая путешествие в сплошное мучение. Дак всегда отличался некоторой неуклюжестью, но теперь, когда не было видно, куда ставить ногу, он превзошел самого себя. Каждый его шаг сопровождался оглушительным треском веток, от которого Дак в страхе подскакивал, поднимая еще больший шум.

После того как план был окончательно согласован (в ходе долгих и жарких споров), Ролло строго-настрого наказал трем гостям из будущего не подходить слишком близко к лагерю франков. Он предупредил, что противник наверняка выставит часовых, а значит, существовал риск попасться им в руки.

Дак поначалу согласился с этим условием, но чем дольше он стоял перед лагерем франков, тем сильнее его охватывал зуд беспокойства. В конце концов, он прежде всего был историком, следовательно, долг перед наукой требовал от него составить подробнейшую летопись всего увиденного во время странствий во времени. Признаться, Дак уже начал в уме делать кое-какие наброски к будущему фундаментальному труду под названием «Властелин времени», который, вне всякого сомнения, сделает его главным авторитетом во всем, что касается истории.

А главное, ему стало очень скучно торчать в лесу совсем одному. В конце концов (нельзя сказать, чтобы после слишком долгих колебаний) Дак решился и направился в лагерь франков. Чем ближе он подходил, никем не замеченный, тем смелее становился.

Согнувшись в три погибели, он крался мимо скопления палаток, время от времени замирая на месте и прислушиваясь к храпу спящих солдат. Сердце у него бешено колотилось от страха и восторга.

Но стоило ему сунуть голову в первую грубо сбитую палатку, как раздался первый голос рога. Это была Сэра. Рог сначала дал петуха, но вскоре зазвучал с нарастающей силой и мощью. Тут же к нему присоединился второй рог: Рик.

Почти сразу же из палаток донеслись изумленные голоса и переклички солдат, замелькали сорванные с земли одеяла. Несколько человек вскочили на ноги, вынимая оружие.

Дак уже не успевал вернуться в лес, поэтому он сделал единственное, что ему оставалось: заполз под ближайшее дерево и задул в свой рог, изо всех сил раздувая щеки.

Все оказалось намного проще, чем он думал. Поначалу из рога удалось выжать лишь сдавленное сипение. Но Дак подул снова, да так, что его щеки побагровели и заныли от натуги, в ушах зазвенело, а голова закружилась. Потом он чуть иначе сложил губы, и это неожиданно сработало: рог издал жуткий пронзительный вой.