Елена Ленковская - Спасти Кремль

Кот сделал судорожный рывок, расстался с когтем и полетел вниз. Кувырнувшись в воздухе, он приземлился на голову расцарапанному в мундире и всеми уцелевшими когтями впился бедняге в лицо. Тот взвыл от боли и негодования, и выпустил из рук конец каната, которым швартовал гондолу. Канат удавом заскользил по вытоптанной траве. В суматохе этого никто не заметил.

Не пришвартованный, шар медленно поплыл вверх.

Руся глянул вниз, и обомлел. Мама моя! Земля была далеко, и уходила всё дальше и дальше.

— Мальчик, спускайся! — кричали ему люди.

Быстро спуститься до нижней перекладины, и — спрыгнуть. Надо решаться! Руся застыл в сомнении. Нет, поздно! Это ведь не в воду прыгать. Земля — она твёрдая…

Конец верёвочного трапа уже не волочился по земле, а висел в воздухе. Аэростат поднимался всё выше и выше. Момент был упущен.

Руся судорожно вцепился в перекладину. Мамочка, что же делать?

Вдруг снизу послышался пронзительный девичий вопль:

— Ру-у-ся-а!

Руся опустил голову. Там, на земле, он увидел чёткую тень от гондолы, и бегущую ей вслед девочку.

— Ру-у-ся-а! Держи-и-ись! — кричала девочка, задрав голову в небо.

Лушка?! Это же она!

— Лу! Я держусь! — заорал Руся.

Он вдруг понял, что не всё ещё потеряно.

Нужно стать капитаном этого корабля! Руслан собрал волю в кулак и медленно полез кверху, на борт влекомого ветром аэростата.

Оглохший от ветра Руся мешком перевалился через борт, на свежеоструганные доски палубы. В гондоле было относительно тихо. По крайней мере, здесь не било по лицу и ушам тяжёлое покрывало воздушного потока.

Мальчик с облегчением перевёл дух.

Пальцы не разгибались: пожалуй, он держался за перекладины чересчур крепко. Ожидая, пока к нему вернётся временно утраченная возможность ковырять в носу, он бездумно сидел на палубе, привалившись спиной к борту. Это было неизмеримо приятнее, чем болтаться на трапе, да ещё с наветренной стороны.

Аэростат уверенно двигался вперёд. Руся, как ни странно, почувствовал себя в безопасности. Он посидел ещё немного. Потом ещё.

— Пожалуй, нам пора, — осторожно предположило Русино любопытство голосом медвежонка Пуха.

Руся хмыкнул. Это был их с Лушкой пароль. Отзывом считались слова Кролика.

— Ну, если вы больше ничего не хотите… — проговорил Руслан за Лушу её реплику, раз уж сестры рядом не было, и с интересом высунул голову наружу.

Зрелище было просто фантастическое. Испустив двойной вопль страха и восторга, Руся окунулся в небо и ветер. Расширенными от восхищения глазами мальчик глядел на землю и круглящийся внизу горизонт. С высоты птичьего полёта он видел блестящие ленты рек и речушек, желтеющие поля, перелески. Позади, на востоке, раскинулся на холмах волшебный город в царственном сиянии августовского солнца: это была Москва.

Она была вся как на ладони. Как снимок со спутника, высвеченный на компьютерном мониторе. Но Руся не мог придвинуть её к себе курсором. Москва — не выпуклая трёхмерная обманка, а самая что ни на есть настоящая Москва — уплывала от него, чуть покачиваясь вместе с горизонтом.

Отодвигались и казались игрушечными её дворцы, башни и сверкающие на солнце кресты колоколен. Растворялся в дрожащем воздухе жар и блеск её куполов, в изобилии рассыпанных среди зелени садов и бульваров.

Руся сощурился от ветра. Сквозь ресницы маковки церквей показались мальчику золотыми яблоками в заповедном саду, от которого его всё дальше и дальше уносил безжалостный ветер.

Устав от впечатлений, Руся улёгся на палубу, грея ладонями замёрзшие уши, и на какое-то время даже задремал.

Ему чудилось, что он во дворе дома и хочет спрыгнуть с гаража. Внизу стояла Луша. Она беспокоилась и всё повторяла — слезай, я маме расскажу. Руся делал вид, что не слышит и примеряясь, топтался на краю крыши. Наконец, он прыгнул, и уже в полёте понял, что гараж многоэтажный…

Руся в испуге открыл глаза. Явь тоже была тревожной.

Солнце уже не стояло в зените. Шар опустился ниже. Тень его, скользящая по земле, стала заметно крупнее. Внизу обнаружилось скопление войск. Множество военных — пеших и конных, в разного цвета мундирах — двигались вдоль дороги сплошным потоком.

Тень аэростата следовала параллельно, встречным маршем. Такая проворная с утра, она уже не бежала, а устало ползла. Ветер, как назло, поутих. Вскоре аэростат завис прямо над дорогой.

Русю заметили — внизу закричали, забегали, замахали руками, позадирали кверху ружья. Руся увидел облачка дыма и услышал выстрелы. Оп-па! Что это они, по мне стреляют?