Кай Майер: Мерле и повелитель подземного мира

И вот теперь Мерле, Королева Флюирия и Фермитракс отправляются на поиски Лорда Света, чтобы просить его об оказании помощи Венеции от имени ее жителей, а вовсе не по инициативе Совета дожей. Однако если даже они успешно выполнят свою миссию, едва ли им удастся вовремя вернуться обратно. И вообще, кто сказал, что Лорд Свет не поступит с ними так же, как Венеция поступила с его посланцем?

Самое неприятное состояло в том, что теперь им ничего другого не оставалось, как спуститься по следам Барбриджа в адское подземелье. При этом никто из них, даже сама Королева Флюирия, не знал, с чем им там придется встретиться.

Мерле открыла глаза и взглянула на спящего Фермитракса. Она сама смертельно устала, но мысли — одна тревожнее другой — не давали уснуть.

— С какой стати он нам помогает? — размышляла она вслух. — Вот ты, Королева Флюирия, ты — часть Венеции, или наоборот. Ты желаешь защитить то, что тебе принадлежит. Но почему Фермитракс идет с нами? Ведь он спокойно мог вернуться обратно к своим родным, в Африку.

— Если бы только он смог их там найти. Империя захватила не только северные территории.

— Ты думаешь, остальные говорящие львы погибли?

— Не знаю, — печально сказала Королева. — Вполне возможно. А может быть, они просто-напросто переселились в глубь материка, в такие дебри, где египтянам трудно их найти.

— И Фермитракс так думает?

— Вероятно.

— Значит, кроме нас, у него больше никого нет. Мы — его единственные друзья. Да?

Мерле протянула руку и ласково погладила каменную лапу льва. Фермитракс довольно заурчал и повернулся на бок, протянув к ней все четыре лапы. Его ноздри расширялись при каждом вздохе, а глаза, как заметила Мерле, чуть подрагивали под веками. Он дремал.

Усилился ветер, Мерле плотнее укуталась в свою шаль и прижалась к Фермитраксу. Он снова благодушно заворчал и стал тихо похрапывать.

«Королева-то здесь, — думала Мерле, — потому что она и Венеция друг без друга не могут. Не могут существовать по отдельности. А я-то зачем здесь? Как я попала в такой переплет?»

Ее самые близкие друзья Юнипа и Серафин, ее учитель мастер Арчимбольдо и, понятно, Унка остались в Венеции, где над ними нависла угроза египетского вторжения. Сама Мерле была круглой сиротой, ее, совсем маленькой, нашли в корзине на одном из венецианских каналов и отдали в сиротский приют. Однако мысль, что у нее нет родных, которые бы сейчас о ней сильно тревожились, служила ей даже утешением. Но только сейчас и в данных условиях. Когда-нибудь она все-таки узнает, как, наверное, хорошо иметь родных мать и отца. Когда-нибудь их непременно надо найти.

Невольно Мерле вынула из кармана платья свое волшебное зеркальце. Оно было не стеклянным, а водяным, только вода из него не выливалась, как его ни крути и ни переворачивай. Когда Мерле опускала в него руку, она чувствовала, что чья-то нежная, теплая рука там, внутри, касается ее пальцев. Это водяное зеркальце нашли рядом с ней в корзинке, плывшей по каналу. Оно было единственной нитью, связывавшей ее с родителями. Единственная оставшаяся от них вещь.

В зеркальце находилось и еще кое-что: легкое мутное пятнышко, метавшееся туда-сюда по его поверхности. Это был зеркальный призрак, который выскользнул из волшебных зеркал мастера Арчимбольдо и поселился в маленьком ручном зеркале. Мерле очень хотелось завязать с ним дружбу. Она только не знала, как это сделать. Серафин рассказал ей, что призраки, блуждавшие в зеркалах Арчимбольдо, были обитателями другого мира, которым удалось перебраться в мир земной. Только они и не подозревали, что стали здесь просто призраками, бестелесными духами, которые пойманы зеркалами и живут внутри зеркал.

— Серафин… — Мерле тихо вздохнула.

Они только успели познакомиться, как его схватила лейб-гвардия дожей-правителей. Они были каких-нибудь два-три часа, но пережили вместе столько опасностей и волнений, сообща сумели вырвать из рук египетского лазутчика стеклянный флакон с эссенцией Королевы Флюирии. И хотя Мерле и Серафин почти ничего не знали друг о друге, она по нему скучала.

Так, вспоминая его добродушный смех и его лукавые глаза, она незаметно для себя заснула.

Во сне ей почудилось, что неподалеку раздался хриплый крик стервятника. Она проснулась, ощутив ветерок, скользнувший по ее лицу, и услышала шорох крыльев большой птицы. Но рядом никого и ничего не было, а если бы и было, то в такой густой тьме разве что-нибудь разглядишь.