Лаймен Баум - Ринкитинк в Стране Оз

– Лично я рыбу не ем, – подал голос Билбил, – зато часто видел, как готовят ее дворцовые повара. – И под его руководством Ринкитинк и Инга выпотрошили окуней и поджарили их, после чего с аппетитом поужинали.

Поздно вечером, когда Ринкитинк и Билбил крепко уснули, Инга тихо прокрался к банкетному залу. В лунном свете он отыскал нужную плиту, нажал пружину, плита опустилась. Когда Инга сунул руку в тайник, его сердце бешено заколотилось. Его пальцы коснулись шелкового мешочка. Он вытащил его и, забыв закрыть тайник, прижал драгоценную находку к груди и выбежал туда, где было посветлее, чтобы проверить содержимое мешочка. Он подыскал подходящее местечко, но не успел сунуть руку в мешочек, как заметил, что в двух шагах от него храпит Билбил. Он испугался, что козел может подсмотреть его тайну, и отбежал дальше, но только попытался проверить находку, как услышал сочный храп Ринкитинка. Снова он убежал в испуге, на сей раз прямехонько на берег океана, где присел у самой воды и стал развязывать тесемки мешочка. Но теперь его охватил новый страх.

«Если жемчужинки выскользнут у меня из рук и упадут в воду, – подумал он, – я их потеряю навсегда. Надо перейти в более надежное место».

Он долго бродил по острову, пока наконец не набрел на свое дерево, где в свое время так усердно занимался. Но там была кромешная тьма, и поэтому он решил отложить до утра разглядывание жемчужин. Времени у Инги было хоть отбавляй, и он стал размышлять о происходящем, коря себя за то, что находка так его перепугала.

«Наша семья владела этими жемчужинами многие-многие годы, – рассуждал он про себя, – но никто их не терял. Мне надо перестать волноваться, и все будет в порядке».

Когда занялась утренняя заря и вокруг посветлело, Инга открыл мешочек и вынул голубую жемчужину. Он не боялся, что его заметят на дереве, и потому спокойно смог ее разглядеть, приговаривая: «Она сделает меня сильным».

Сняв свой правый башмак, он засунул голубую жемчужину подальше, в загнутый носок. Затем оторвал кусочек от носового платка и тоже сунул его в носок, чтобы жемчужина не вываливалась. Башмаки у Инги были с длинными загнутыми носами, как это было принято на Пингарее, и потому там было достаточно свободного места. Надев башмак и зашнуровав его, мальчик вынул из мешочка розовую жемчужину. «Она защитит меня от опасностей», – сказал он про себя, затем точно так же снял левый башмак, положил жемчужину в самый носок и, оторвав еще кусочек от платка, затолкал его подальше.

Надев и зашнуровав второй башмак, Инга вынул последнюю, белую жемчужину и, поднеся ее к самому уху, спросил:

– Что ты посоветуешь мне делать в этот час испытаний?

Тотчас же он отчетливо услышал тоненький голосок.

– Я советую тебе отправиться на Регос и Корегос, чтобы попытаться освободить из плена родителей.

– Но как мне туда попасть? – удивленно воскликнул Инга.

В ответ он услышал:

– Сегодня разыграется шторм, и наутро к берегу прибьет лодку. Садись в нее и отправляйся в путь.

– Но я мал и слаб, как же мне догрести до Регоса и Корегоса?

– Голубая жемчужина даст тебе силы, – последовал ответ.

– Но лодка может потерпеть крушение, а я могу утонуть, – возразил Инга.

– Розовая жемчужина защитит тебя от беды, – тихо, но отчетливо прозвучал голосок.

– Тогда я сделаю, как ты мне посоветовала, – решительно произнес Инга, почувствовав прилив отваги, а жемчужина напоследок прошептала:

– Побеждают мудрые и бесстрашные!

Инга положил белую жемчужину обратно в мешочек, связал тесемки вокруг шеи и спрятал на груди, до последней пуговицы застегнув свою рубашку, чтобы никто не видел, что у него под нею. Затем он осторожно спустился с дерева и вернулся в их «спальню», где все еще сладко посапывал Ринкитинк. Билбил пощипывал зеленую травку, но вид у него был сердитый. Мальчик поздоровался, но козел и не подумал отозваться. Инга вошел в спальню, Ринкитинк проснулся и спросил:

– Ну, что там у тебя за тайна? Я думал о ней даже во сне и к тому же никак не могу перевести дух от вчерашней работы. Расскажи мне твой секрет.

– Если рассказать секрет, то он перестанет быть секретом, – рассмеялся мальчик. – К тому же это наш фамильный секрет, и потому мне положено о нем помалкивать. Но одно я сказать могу: завтра с утра мы сможем уплыть с этого острова.

Слова эти сильно озадачили Ринкитинка.

– Вообще-то, пловец из меня никудышний, – признался он Инге. – Правда, я такой плотненький, что буду держаться на поверхности, но с этого мало толку – я только буду качаться на волнах.