Лаймен Баум: Тик-Ток из Страны Оз

Королева Анна никогда не отличалась кротостью нрава, а теперь, когда она брела вместе со всем войском по каменистой дороге, не встречая ни людей, ни добычи, ее злобность и раздражительность только усилились. Она отчитывала своих офицеров до тех пор, пока они не начали грубить ей, а иные до того обнаглели, что посоветовали ей придержать язык. Некоторые упрекали ее за то, что она втравила их в неприятности, и в течение трех злосчастных дней каждый из них оплакивал свой садик в прекрасной долине Угабу.

Но не таков был Книггз. Чем больше трудностей встречалось на его пути, тем веселее он становился. Офицеры вздыхали, а солдат знай себе посвистывал. Видя его хорошее настроение, приободрилась и Анна; вскоре она стала обращаться к нему за советом куда чаще, чем к его командирам.

На третий день странствий их поджидало первое приключение. Ближе к вечеру небо внезапно потемнело, и майор Болт воскликнул:

– Нас накрывает туман!

– Не похоже на тумак, – отозвался Книггз, с любопытством поглядывая на приближающееся облако. – Думаю, что это дышит Орак.

– Кто такой этот Орак? – спросила Анна, в страхе озираясь по сторонам.

– Это чудовище с жутким аппетитом, – ответил солдат, слегка побледнев. – Я, конечно, никогда не видал Орака, но зато читал о нем в книжках, которые растут у меня в саду. Если это действительно он, то, боюсь, нам не завоевать мира.

Услышав эту весть, офицеры встревожились не на шутку и со всех сторон обступили солдата.

– Какой он, этот Орак? – спросил кто-то.

– Я видел его всего на одной картинке, да и та была довольно мутная, – отвечал Книггз. – Книжку сорвали неспелой. Но я знаю, что он умеет летать, бегает, как олень, и плавает, как рыба. Внутри у него – пылающая печь: он вдыхает воздух и выдыхает дым; где бы он ни проходил, все вокруг заволакивает черной пеленой. Орак сильнее сотни мужчин и пожирает все живое. – Офицеры захныкали и задрожали, но Книггз постарался подбодрить их:

– Мы же не знаем, кто там идет. Может, это и не Орак. Кроме того, не забывайте, что наша земля Угабу входит в Страну Оз, где никто не умирает.

– А ну как Орак нас поймает, разжует и проглотит, – заговорил капитан Клютч, – что тогда?

– Кусочки останутся жить, все до единого, – заявил Книггз.

– Нашел чем утешить, – захныкал полковник Банджо. – Котлета она котлета и есть – хоть живая, хоть нет.

– Послушайте, я же сказал, может, это и не Орак, – сердито произнес Книггз. – Пусть облако приблизится – тогда и увидим, Орак это или нет. Если ничем не пахнет, значит, туман, а вот если дохнет солью с перцем, значит, Орак, и тут уж предстоит биться не на жизнь, а на смерть.

Все в страхе уставились на темное облако. Вскоре оно приблизилось к перепуганному войску и накрыло его. Каждый, принюхавшись, мог почуять запах соли с перцем.

– Орак! – воскликнул Книггз.

Шестнадцать офицеров взвизгнули от ужаса и повалились на землю, воя и стеная. Королева Анна присела на большой камень встретить опасность мужественнее своих воинов, но сердце ее отчаянно билось. Что до Книггза, то он, как и подобает солдату, хладнокровно зарядил свой мушкет и приготовился открыть огонь по врагу.

Наступила кромешная тьма, ибо черное как сажа облако закрыло небо и ни один луч заходящего солнца не пробивался сквозь пелену. Во мраке возникли два сияющих шара; Книггз тут же сообразил, что это, должно быть, глаза чудовища.

Он вскинул ружье, прицелился и выстрелил.

Ружье было заряжено несколькими патронами – Книггз выбрал самые крупные и увесистые с лучшего патронного дерева в Угабу. Пули настигли чудовище, и оно, издав дикий вопль, в судорогах повалилось наземь. Огромная туша всей тяжестью обрушилась на шестнадцать офицеров, которые заорали пуще прежнего.

– О горе мне! – возопил Орак. – Посмотри, что ты наделал своим ужасным ружьем!

– Как же я посмотрю, если твое дыхание заволокло все вокруг черной пеленой? – отвечал Книггз.

– Только не говори мне, что ты не нарочно! – Крылья Орака беспомощно хлопали, а его голос дрожал от обиды. – Прошу тебя, не говори, будто ты не знал, что ружье заряжено!

– А я и не собираюсь, – отозвался Книггз. – А что, сильно тебя ранило?

– Одна пуля попала мне в челюсть, и я не могу открыть рот. Слышишь, какой у меня глухой и хриплый голос? Это оттого, что мне приходится говорить со сжатыми зубами. Другая пуля сломала мне левое крыло, и я не могу летать. А третья попала в правую ногу, так что идти я тоже не могу. Почему ты так неосторожно обращался с ружьем?