Ясмина Реза - Бог войны [=Бог резни]

Мишель. Вот еще на тундру пшикни…

Вероника. Меня саму вырвет сейчас.

Мишель. И вот на Фудзияму тоже попшикай.

Вероника. Мерзость какая.

Мишель. А ничего я его срезал с этими сливными бачками?

Вероника. Ты был великолепен.

Мишель. Ничего ответил, да?

Вероника. Отлично. Когда ты его послал к сантехнику— было просто круто.

Мишель. Нет, какая свинья, а? Как он ее назвал?

Вероника. Тотошка.

Мишель. Тотошка…. Тотошка блевала на Кокошку.

Вероника. Тотошка! (Оба хохочут).

Ален (входя с феном в руке). Да, Тотошка — ее домашнее прозвище.

Вероника. Ох… Простите, я не хотела вас обидеть. Мы ведь тоже наедине так шутим друг с другом, да, Мишель? Еще и не так, да?

Ален. Вам, кажется, был нужен фен?

Вероника. Спасибо.

Мишель. Спасибо. (Берет фен). А я ее знаешь как называю? Пампуська. Типа булочка. По-моему, еще смешней. (Мишель включает фен и сушит страницы, Вероника проглаживает свой альбом утюгом). Ровней, ровней!

Вероника (перекрикивая шум фена). Как там наша бедняжка, лучше?

Ален. Лучше.

Вероника. Я была с ней немного резковата.

Ален. Ничего.

Вероника. Попрекнула ее этим каталогом, просто ужас.

Мишель. Страницу переверни. Аккуратней, аккуратней.

Ален. Порвете.

Вероника. Да, точно. Хватит, Мишель, уже сухо. Понимаете, к некоторым вещам до смешного привязываешься, хотя чаще всего уже и не помнишь, почему.

Мишель закрывает каталог и накладывает сверху в качестве пресса гору других книг; досушивает Фудзияму и «Тундру».

Мишель. Ну, порядок. Как новые. А откуда взялась это прозвище — Тотошка?

Ален. «Элли и Тотошка против Урфина Джюса». Из мультика.

Мишель. Знаю, знаю! Мы в город изумрудный идем дорогой трудной! А у нас это…после медового месяца. Идиотизм (смеется).

Вероника. Может, мне сходить посмотреть, как она там?

Мишель. Сходи, Пампуська.

Вероника. Слушай, ты…

Аннет возвращается.

Вероника. Ах, Аннет! Я уже волновалась. Ну что, лучше?

Аннет. Как будто да.

Ален. Если не уверена, держись подальше от кофейного столика.

Аннет. Полотенце я оставила в ванной. Не знала, куда его деть.

Вероника. Очень хорошо.

Аннет. А вы все прибрали… Мне так неловко.

Мишель. Все в полном порядке.

Вероника. Аннет, простите. Я так беспокоилась об этом Кокошке, что совсем о вас не позаботилась.

Аннет. Ничего страшного.

Вероника. Как же ничего, когда…

Аннет. Ничего, ничего. (Пауза). Знаете, я тут подумала в ванной…

Вероника. Да?

Аннет. Мы все-таки слишком жестко подошли. В том смысле, что…

Мишель. Говорите, не бойтесь!

Аннет. Оскорбление — это ведь тоже нападение.

Мишель. Конечно.

Вероника. Когда как, Мишель.

Мишель. Да, когда как…

Аннет. Фердинанд… он никогда не начинает первым. Он не стал бы драться без серьезной причины.

Ален. Его назвали стукачом! (Мобильник Алена жужжит. Ален отходит в сторону, виновато разводя руками). Простите! (В мобильник). Да! Да, пока не будет заявлений от пострадавших. Нет, нам не нужны пострадавшие! Я не желаю, чтоб ты их цитировал! Чистая несознанка, и лишь при крайней необходимости — напасть на газеты. Они тебе сейчас факсанут коммюнике, Морис. Да. (Разъединяется). Если бы меня назвали стукачом, я бы сильно обиделся.

Мишель. Ну да, если не по делу. А если по делу?

Ален. Как вы сказали?

Мишель. Я говорю — а если это правда?

Ален. То есть мой сын — стукач?

Мишель. Да нет, конечно. Шутка!

Аннет. Тогда и ваш стукач, если уж договаривать.

Мишель. Что вы имеете в виду?

Аннет. Ну, он же указал на Фердинанда.

Мишель. Только потому, что мы буквально выдавили…

Вероника. Мишель, это совершенно другое дело.

Аннет. Почему же другое? Это же он вам сдал нашего Фердинанда?

Ален. Аннет!

Аннет. Что — Аннет? (Мишелю). Вы же думаете, что мой сын — стукач?

Мишель. Ничего я не думаю…