Джон Гришэм - Вне правил

Я покупаю в торговом автомате «свежий сандвич», который до этого был замороженным, и направляюсь в суд по семейным делам. Пользу от пищи, которую продают через торговые автоматы, зачастую недооценивают. Помощница секретаря суда Карла, к которой я в свое время подбивал клинья, вытаскивает папку, и мы вместе заглядываем в нее, почти соприкасаясь головами. Когда я подкатывал к ней около двух лет назад, она сослалась на то, что у нее уже «имелись отношения». Но означало это только одно: никакого интереса ко мне с ее стороны не наблюдалось. Я воспринял это спокойно. Мне столько раз отказывали, что, услышав от женщины «может быть», я всегда искренне удивлялся. Судя по всему, у Карлы уже нет «отношений», поскольку она сама любезность и все время улыбается, что не такая уж и редкость среди целой армии помощниц секретарей суда и секретарш, заполняющих кабинеты и коридоры здания. Адвокат мужского пола с традиционной ориентацией, при деньгах и в хорошем костюме, становится объектом пристального внимания не только незамужних, но иногда и замужних дам. Если бы я играл в эти игры, имел время и желание, то запросто мог затащить их в свою постель. Но Карла в последние месяцы явно набрала лишний вес и совсем не так привлекательна, как раньше.

— Судья Стэнли Лиф, — говорит она.

— Тот же, что и раньше, — отзываюсь я. — Меня удивляет, что он все еще жив.

— Похоже, твоя бывшая непростая штучка.

— Это очень мягко сказано.

— Она тут бывает время от времени. Не очень приветливая.

Я благодарю ее и уже в дверях слышу:

— Позвони мне как-нибудь.

Мне хочется сказать что-нибудь вроде: «Походи с полгода в спортивный зал, а потом я посмотрю и решу», но, будучи настоящим джентльменом, я отвечаю:

— Обязательно.

Судья Стэнли Лиф благополучно отказал Джудит в предыдущей попытке лишить меня родительских прав. Он не стал вступать с ней в дискуссии и сразу вынес решение в мою пользу. Тот факт, что она решила снова испытать судьбу с ходатайством и опять попала на Лифа, отлично демонстрирует ее наивность и приверженность принятой процедуре. В моем мире, если речь идет о чем-то принципиально важном — а что может быть важнее лишения добропорядочного отца законных родительских прав? — нужно сделать все, чтобы обеспечить справедливое слушание подходящим судьей. Для этого, возможно, придется подать ходатайство об отстранении от рассмотрения дела нежелательного судьи или даже подать жалобу в Управление штата по судебной этике. Но лично я предпочитаю просто дать взятку нужному клерку.

Джудит на такое никогда не пойдет. И поэтому снова попала на Лифа. Я напоминаю себе, что речь идет не о выигрыше или проигрыше судебного дела, не об этом конкретном или каком-то другом судье. Вопрос упирается в злоупотребление судебной системой с целью преследования бывшего супруга. Ее не волнуют судебные издержки. И она не боится расплаты. В этом крыле Старого суда она появляется каждый день, тут она как рыба в воде.

Я нахожу свободную скамейку и читаю ходатайство, дожевывая сандвич.

Перед дневным заседанием мы переставляем стулья на другую сторону стола и разглядываем присяжных заседателей. А они разглядывают нас, будто мы инопланетяне. По решению Фэбиноу, а каждому судье дается большая свобода в определении порядка выбора присяжных, кандидаты с номерами от одного до сорока сидят в первых четырех рядах, и отобрать двенадцать нам предстоит, скорее всего, именно из них. Вот почему мы их пристально разглядываем, пока ее честь пространно рассуждает об общественной значимости института присяжных.

Среди первых сорока двадцать пять белых, восемь черных, пять латиноамериканцев, одна молодая леди из Вьетнама и одна из Индии. Двадцать две женщины, восемнадцать мужчин. Благодаря Клиффу и его команде мне известны их имена, адреса, профессии, семейное положение, конфессиональная принадлежность, история участия в других судебных процессах, неоплаченные долги и судимости, если таковые имеются. У меня также есть фотографии домов или квартир большинства из них.

Выбрать нужных присяжных будет сложно. Считается, что для уголовного процесса наилучшим вариантом являются чернокожие присяжные, поскольку они априори испытывают к обвиняемому больше симпатий и меньше доверяют полиции и прокуратуре. Но сегодня не тот случай. Жертвой преступления стал Шон Кинг, молодой чернокожий, имевший приличную работу, жену и троих благополучных детей. Чтобы подработать, он выступал в качестве рефери на поединках по боксу и смешанным единоборствам.