Мария Эрнестам - Гребень Клеопатры

Он держал кроликов уже несколько месяцев. Лисен ему подарил сосед, у которого, как он выразился, было больше кроликов, чем надо. Крольчиха была беременной, толстой и неуклюжей и вскоре окотилась тремя детенышами, с которыми ей приходилось делить клетку, пока новый хозяин что-нибудь не придумает. Папа был в хорошем настроении, когда сосед предложил Фредерику крольчиху, и ответил «да» — поставив условием, что Фредерик сам будет за ними ухаживать. И мальчик хорошо о них заботился. Он построил им настоящую клетку, застелил дно сеном, следил, чтобы там было чисто, и каждый день давал им еду и воду. Он и не подумал о том, что в других домах едят крольчатину. И был так счастлив, что отец разрешил ему держать кроликов, что не мог думать ни о чем, кроме своих новых друзей.

Кролики с благодарностью принимали его заботу: они были совсем ручные. Фредерик их просто обожал, с ними он не замечал своего одиночества. Зверьки искренне радовались его приходу и охотно давали себя погладить. Когда он зарывался носом в мех Лисен, ему казалось, что она пахнет, как мамины платья в шкафу.

«Ты меня понял?!» — заорал папа.

Фредерик собрал все свои силы и выдавил: «Да, папа», сгибаясь под тяжестью ружья. Мальчику пришлось вцепиться в него обеими руками, чтобы удержать. Он боялся случайно спустить курок, но надеялся, что ружье стоит на предохранителе, что папе не пришло в голову разнообразить эту и без того жестокую игру.

«Я начинаю отсчет. Пять минут. На старт! Внимание! Марш!»

Отец посмотрел на часы. Теперь он снова говорил спокойно, как обращался к сыну, когда у них бывали гости. Потом подошел к жене.

«Время музицировать?» — поинтересовался он. Мишель ничего не ответила, подошла к роялю, села и начала играть. Это был «Чикаго». Совсем свежий мюзикл. Ноты ей прислали из Америки. История о красивой убийце. Мама с таким энтузиазмом говорила об этом мюзикле.

«When you’re good to Mama, Mama’s good to you». [6] Когда ты добр с мамой, мама добра с тобой (англ.).

Фредерик тогда недостаточно хорошо знал английский, чтобы перевести текст, но уже понял — то, что пела мама, имело какое-то отношение к происходящему в их доме. Смех отца преследовал его в прихожей, он слышал его раскаты на фоне маминой песни в каждой комнате, в которую вбегал в поисках места, куда можно было бы надежно спрятать ружье. Фредерик открывал шкафы, даже подумал было о мамином, но не осмелился: ему строго-настрого запрещалось совать нос в ее вещи, и наказание было бы ужасным. Может, спрятать ружье на кухне, за веником? Нет, это невозможно. Фредерику стало по-настоящему страшно, когда он пробегал мимо гостиной и увидел, что папа сидит на диване и слушает музыку. Он не собирался подглядывать за ним. Отец был спокоен и уверен в себе. Он придет через пять минут. Не раньше и не позже. «Мы, мужчины, держим слово».

Фредерик схватился за ручку входной двери с мыслью спрятать ружье в лесу, но понял, что это опасно. У отца ружей много, но если пропадет хоть одно, он придет в ярость, и тогда с Лисен и остальными будет покончено. К тому же мальчик боялся подходить к клетке. Если кто-то из крольчат высунет мордочку ему навстречу, у него случится истерика, и он уже ничем не сможет им помочь.

«Спокойно, Фредерик, спокойно. Куда папа никогда не заходит? О чем он не знает? Есть ли в доме такие места?» Он пытался унять дрожь, сотрясавшую тело, и рассуждать спокойно. И наконец вспомнил. Его собственная комната! Туда папа заходил, только чтобы проверить, навел ли сын порядок. Фредерик побежал к себе, бросил взгляд на заправленную постель, стул с одеждой, шкаф с игрушками, книжную полку, ковер на полу и желтые шторы. Увидел ножницы, клей, краски, бумагу на полу, где он сидел и рисовал пару часов назад, не подозревая, что его относительно спокойный мирок окажется под угрозой. Мамин голос.

И тут его осенило. Он бросился к кровати, вытащил матрас, обтянутый полосатой тканью. Схватив ножницы, разрезал ее. Краем уха Фредерик слышал, как из гостиной донеслось: «Осталось две минуты». Мама продолжала петь о том, как все хорошо теперь. Женщину отпустили, несмотря на то, что она убила своего мужа. Пребывание в тюрьме положило начало ее карьере знаменитой певицы.

Теперь Фредерик пытался засунуть ружье в дыру, но это оказалось непросто из-за толстой ваты, которой был набит матрас. Обливаясь потом, мальчик начал выдирать вату — клок за клоком, чтобы ружье уместилось. Он запихал обратно вату, швырнул матрас на кровать и аккуратно заправил ее, как того требовал отец. Не зная, что делать с остатками ваты, он в отчаянии сунул их под ковер. Потом хотел бежать в кухню, но передумал, вернулся в комнату и лег на кровать. Папа не поверит в такое хладнокровие у «сопляка». Это его единственный шанс.