Йоаким Зандер - Пловец

Георг медленно выпрямился и открыл глаза. Он посмотрел на футляр. Сквозь плохо закрытую крышку видно было содержимое. Запасной ремень. Сертификат качества. Мешочек с инструментами. Он осторожно открыл крышку и погладил пальцами почти невидимое стекло циферблата. Неспешно поднял часы с подушки и поднес к свету углей из камина. Повертел часы в руках. Изучил винтики и гравировку с обратной стороны. Наконец, просто чтобы посмотреть, надел часы на запястье. Мягкая теплая кожа, холодная сталь часов – прекрасный контраст. Приятная тяжесть металла. Часы сидели превосходно. Они были словно созданы для Георга. Только для него и ни для кого другого.

Его губы непроизвольно растянулись в улыбке. По телу разлилось тепло. Гордость переполняла его. И возбуждение. Разве он не достоин этих часов? Разве он не достоин этой роскоши после всего то, что ему пришлось пережить?

Клара опустила голову на пыльное окно в такси. В наушниках играли Арво Пэрт.

Первые дни после Рождества Клара провела в кровати в доме бабушки и дедушки. Она ставила эту пластинку снова и снова. Слушала ее раз тридцать-сорок за день. Просто лежала в кровати, смотрела в потолок и слушала музыку. Вставала она, только чтобы поесть или посетить туалет. Клара вынула сим-карту из телефона, чтобы не говорить с Габриэллой или приятелями из Брюсселя. Официально она была на больничном. Диагноз – нервное истощение. Клара потеряла счет дням. Она не помнила, сколько провела в постели. Может, несколько дней. А, может, и неделю. В компании музыки и под встревоженными взглядами дедушки и бабушки.

Но бесконечно прятаться от Габриэллы было невозможно. Однажды Клара проснулась и обнаружила ее на краю своей постели. Габриэлла за нее волновалась. Кларе показалось, что подруга постарела. Не слушая протесты Клары и не обращая внимания на ее неудовольствие, Габриэлла подняла ее с постели и заставила одеться. Потом помогла спуститься по лестнице и отвела в лодку, где уже ждали Буссе, дедушка и бабушка. Они поплыли на остров контрабандистов. Чтобы вернуть его себе, сказал дедушка. Чтобы побороть страх. Чтобы избавиться от кошмаров.

Они провели там несколько часов. Ничего не напоминало о произошедшем. Ни тел, ни крови, ни пулевых отверстий. Только маленький скалистый остров в море, запорошенный снегом.

Буссе включил газовую плитку и сварил кофе. Они почти не разговаривали.

Но после этой поездки Кларе полегчало. Все благодаря Габриэлле, которая взяла на себя все заботы. Она связалась с Эвой-Карин, представилась доверенным лицом и адвокатом Клары и сообщила, что Клара увольняется. К тому же она заставила Эву-Карин выплатить Кларе выходное пособие в размере годовой зарплаты. Габриэлла умела быть жесткой и твердо стоять на своем. В этом Клара ей уступала. Габриэлла вышла на работу еще до Нового года. Ее сделали партнером. Самым молодым партнером в конторе. Да и в целой Швеции.

Поднявшись с постели, Клара уже туда не вернулась. Она старалась все время чем-то себя занимать. Работала по дому, готовила еду с бабушкой, плавала в шхеры с дедушкой.

Еще через пару недель она оделась в приличную одежду и сплавала с Буссе в город. Она начала с небольшого Сёдерчёпинга, чтобы возвращаться к цивилизации постепенно. Купила несколько книг, съела пиццу на Шёнберггатан. Прогулялась по заснеженным улочкам, посмотрела на людей, живущих обычной жизнью. Вечером она одна поехала на автобусе в кинотеатр в Норрчёпинге. Посмотрела глупую комедию. Но эта вылазка придала Кларе сил.

Еще через пару недель она навестила Габриэллу в Стокгольме. Они сходили за покупками в «Нурдиска компаниет» и «Нитти Гритти». Попробовали устрицы и жаркое в новом бистро. Выпили по бокалу и пофлиртовали с бородатым сценаристом на диванах в «Риш». Слегка опьянели, хорошо посмеялись, с трудом вернулись домой по обледеневшим мостовым с хот-догами из ночного магазина в руках. Постепенно Клара начала возвращаться к такой обычной и такой чудесной жизни.

Но по возвращении в шхеры она снова и снова переживала тот кошмар. Клара словно не могла забыть предательство. Предательство своего отца. Предательство Кирилла. Собственное предательство. Клара винила себя в смерти Махмуда. Винила себя в смерти своего отца.

Но так не могло продолжаться. Нельзя было остаток жизни провести в постели, терзая себя сожалениями. Нужно было двигаться, идти вперед.

В марте она связалась со своим бывшим преподавателем – научным руководителем Махмуда. Они вместе пообедали в кафе на рынке в Упсале.