Стиг Ларссон - Девушка, которая застряла в паутине

N = 3034267

E: y 2= x 3— x — 20; P = (3,2)

С математической точки зрения, ничего уникального или выдающегося в нем не было. Да это ее и не удивило. Зато ее потрясло то, что Август исходил из числа, которое она тогда на Ингарё выбрала наобум, и потом, подумав, написал эллиптическую кривую, существенно превосходившую ту, что Лисбет сама вывела на ночном столике, когда мальчик не хотел засыпать. Тогда она не добилась ответа — или хотя бы минимального отклика — и легла спать в убеждении, что Август, подобно близнецам-аутистам, о которых она читала, ничего не понимает в математических абстракциях, а скорее является своего рода счетной машиной, приспособленной для факторизации натуральных чисел.

Но, черт возьми… она ошиблась. Позднее, когда Август сидел посреди ночи и рисовал, он явно не только все понял, но и превзошел ее, улучшив ее собственную идею. Поэтому Саландер вошла в квартиру и, даже не сняв сапог и кожаной куртки, запустила в компьютере шифрованный файл АНБ и собственную программу с эллиптическими кривыми.

После этого она позвонила Ханне Бальдер.

Ханна почти не спала, поскольку прекратила принимать таблетки. Однако гостиница и окружение придавали ей бодрости. Потрясающий горный пейзаж напоминал ей о том, в какой изоляции она жила, и ей казалось, что она потихоньку начинает успокаиваться, и даже укоренившийся в ней страх чуть-чуть отпускает. С другой стороны, возможно, она просто принимала желаемое за действительное и к тому же, несомненно, испытывала растерянность от такой восхитительной обстановки.

Когда-то Ханна вплывала в такого типа залы с естественным достоинством: «Посмотрите на меня, вот она я». Теперь же она робела и трепетала, и ей с трудом удавалось заставить себя что-нибудь проглотить, хотя завтрак был роскошным. Август сидел рядом с нею, маниакально писал цепочки цифр и тоже ничего не ел — правда, по крайней мере, пил в безумных количествах свежевыжатый апельсиновый сок.

У Ханны зазвонил новый зашифрованный телефон, и сначала она испугалась. Но решила, что это, конечно, женщина, отправившая их сюда. Ни у кого другого, насколько она знала, этого номера не было, и наверняка женщина хочет только узнать, что они добрались благополучно. Поэтому Ханна начала с подробного описания, как у них все прекрасно и чудесно. Но, к ее изумлению, ее резко прервали:

— Где вы?

— Мы завтракаем.

— Вам придется закончить завтрак и подняться в номер. Нам с Августом надо поработать.

— Поработать?

— Я перешлю несколько уравнений и хочу, чтобы он на них посмотрел. Ясно?

— Я не понимаю.

— Только покажи их Августу, а потом позвони мне и расскажи, что он написал.

— О’кей, — растерянно произнесла Ханна.

Затем она, схватив два круассана и булочку с корицей, направилась вместе с Августом к лифтам.

Собственно говоря, мальчик помог Лисбет только вначале. Но этого хватило. Она отчетливее увидела собственные ошибки и смогла внести в программу новые улучшения, после чего, полностью сконцентрировавшись, работала час за часом, пока небо на улице не потемнело и снова не повалил снег. И вдруг — это было одно из тех мгновений, которые она запомнит навсегда, — с файлом перед нею произошло нечто удивительное. Он распался и изменил форму. Лисбет словно пронзило током, и она вскинула в воздух кулак.

Саландер нашла персональные ключи и расшифровала документ, и в течение нескольких минут это настолько переполняло ее, что она была не в силах читать. Затем принялась изучать содержание, с каждой секундой приходя во все большее изумление. Неужели такое возможно? Перед нею оказался материал, по своей взрывоопасности выходивший за рамки ее самых смелых представлений, и то, что его все-таки записали и запротоколировали, могло объясняться только слепой верой в алгоритм RSA. Перед ней черным по белому предстало все их грязное белье. Конечно, текст был труден для понимания и полон внутреннего жаргона, странных сокращений и таинственных отсылок. Но, будучи в теме, Лисбет все равно разбиралась в написанном.

Она успела прочесть примерно четыре пятых, когда раздался звонок в дверь. Саландер просто отмахнулась от него. Наверняка звонит почтальон, которому не удалось просунуть в щель для почты какую-нибудь книгу или какую-нибудь другую ерунду. Но тут ей опять вспомнилось сообщение Камиллы. Она проверила по компьютеру, что показывает камера на лестнице, — и оцепенела.

Там была не Камилла, а вторая угроза, о которой она, увлекшись всем остальным, почти полностью забыла. За дверью стоял Эд Чертов Кастет, умудрившийся каким-то образом ее выследить. На свои фотографии в Сети он ничуть не походил, но это был, несомненно, он, с мрачным и решительным видом. Мозг Лисбет лихорадочно заработал. Что делать? Она не придумала ничего лучше, как отправить файл АНБ Микаэлю, воспользовавшись их шифрованным каналом связи.