Тед Белл - Живая мишень

— Пожалуйста.

— «В вопросах стиля будьте гибкими. Но в делах принципа будьте непреклонными, как скала».

Эмброуз подтянулся, поправил на переносице круглые очки в черепаховой оправе и тщательно осмотрел медный дверной молоточек в виде головы льва, медные цифры и почтовый ящик, надпись на котором гласила «Первый лорд казначейства».

— Ты знаешь, почему здесь указан этот титул? — спросил Эмброуз, указывая на почтовый ящик.

— Нет, — ответил Хок. — Не имею ни малейшего представления.

— Эта традиция берет начало еще с 1760 года, когда Герцог Ньюкасла был премьер-министром и также первым лордом казначейства. Все последующие премьер-министры заседали по этому адресу в должности первых лордов казначейства.

— Надо же.

Черная дверь, некогда деревянная, а теперь кевларовая, распахнулась.

Хока и Конгрива провели вдоль черно-белого шахматного вестибюля до маленького алькова, в котором стояла какая-то современная британская скульптура. Довольно серьезный джентльмен, который сопровождал их, слегка поклонился и пошел обратно, чтобы уделить внимание намного более неотложным и важным занятиям. В это время к ним приблизилась привлекательная молодая сотрудница.

— Доброе утро, — сказал Хок, пожимая ее прохладную руку.

— Лорд Хок, здравствуйте! И вы здравствуйте, инспектор Конгрив! — воскликнула симпатичная брюнетка. — Какая честь для нас видеть вас здесь, господа, в резиденции премьер-министра. Я Гиневра Гиннесс.

— Спасибо, мисс Гиннесс, — ответил Конгрив, слегка поклонившись и одарив ее широкой искрящейся улыбкой. — Большая честь для меня.

— Очень рад, — поздоровался Хок, слегка поморщившись, когда женщина назвала его титул, он вообще запрещал кому бы то ни было использовать его. Однако здесь, на Даунинг-стрит, 10, соблюдать формальности было просто необходимо.

— Господа, не проследуете ли за мной наверх? Вам придется подождать в Терракотовой комнате всего несколько минут. Собрание, боюсь, состоится немного позже. Премьер-министр принимает сейчас нежданного гостя из Вашингтона. Давайте пока что поднимемся наверх, хорошо?

Двое мужчин проследовали за мисс Гиннесс по главной лестнице. На бледно-желтых обоях висели черно-белые портреты всех премьер-министров в хронологическом порядке.

Конгрив заметил, что у основания лестницы стоит гигантский глобус, подаренный французским президентом Франсуа Миттераном, а на стене висел маленький портрет первого премьер-министра, сэра Роберта Уолпола. Поднявшись наверх и отдышавшись, Конгрив первым делом заявил, что по традиции премьер-министр в резиденции никогда не показывался.

— Действительно? — удивился Хок. — Я понятия не имел.

Хок мысленно улыбнулся. Зная Эмброуза с раннего детства, Алекс прекрасно понимал, чего тот от него хочет. Небольшой экскурс в историю был всего лишь маленьким возмездием. Эмброуз жаждал мести за те лекции, что читал ему Алекс накануне охоты на прошлой неделе.

— Ну вот мы и пришли, — заявила мисс Гиннесс. — Здесь вы можете выпить чаю… ну, и перекусить бутербродами с кресс-салатом.

— Прекрасно, — обрадовался Конгрив и прикоснулся указательным пальцем к кончикам вздернутых усов.

Вскоре они уже расположились на двух диванах Чиппендейла, стоящих друг напротив друга, и восхищались историческими портретами, висящими на стенах цвета теплого кирпича. Чай действительно был подан, и Алекс непринужденно оглядывал комнату, пока Эмброуз разливал напиток по чашкам. Все предметы в комнате были отполированы и начищены до блеска. Здесь иностранные гости могли получить некоторое представление о британском культурном наследии. Над дверью в золотой оправе высился портрет лорда Нельсона, который победил французский флот в Трафальгарском сражении.

— Ты случаем не знаешь, Эмброуз, сколько требовалось французских солдат, чтобы защитить Париж? — спросил Хок.

— Да нет, не знаю.

— Никто не знает.

— Почему это?

— На Париж никто не нападал, — заявил Хок невозмутимо.

— Весьма забавно, — Конгрив изо всех сил старался не рассмеяться. — Я осмелюсь сказать, да. Никто не нападал на Париж. — Он поднял глаза и вскочил на ноги.

В этот момент в комнату вошел американский президент. На его строгом лице играла улыбка.

— Ну и ну! Смотрите, кто к нам пожаловал! Это же сам Алекс Хок! Господи, как рад видеть тебя, Соколиный Глаз! Я слышал, что ты придешь, от Текса Паттерсона.

Алекс встал, и два старых друга обменялись теплыми рукопожатиями. А потом обнялись и громко похлопали друг друга по спине.