Владимир Тучков: И на погосте бывают гости

Выходило так, что туловище и голова принадлежали разным людям. Это было очевидно. Состояние внутренних органов свидетельствовало о том, что убитой – это, – несомненно, была женщина – было не больше тридцати лет.

Однако под черепной коробкой Оршанскому открылась совсем иная картина: крайняя степень деградации мозга, свойственная либо совсем дряхлым старикам, либо наркоманам и алкоголикам в последней стадии болезни.

Из всего этого можно было сделать вполне естественный вывод. Или даже два.

1. Преступник убил двоих. Голову первой жертвы и расчлененное туловище второй он оставил на лесной опушке. А все остальное либо закопал где-то в отдалении, либо вывез в неизвестном направлении.

2. Преступник принес в лес голову заранее убитой жертвы и подбросил её для запутывания следствия. Вторую же голову он опять-таки или закопал,, или унес с собой для неведомых целей.

Однако Оршанский был не столь примитивен, чтобы делать такие банальные умозаключения. Он, глубоко усвоивший сочинения Карлоса Кастанеды, не мог не учесть тот факт, что на месте кровавой драмы был найден пакет с мухоморами. После четвертой выкуренной до середины фильтра сигареты Оршанский выстроил очень стройную логическую схему.

В лесу под Красноармейском произошло уникальное магическое действо. Грибной наркоман, несомненно, погрузившийся в учение дона Хуана гораздо глубже, чем Оршанский, поменял свою голову, уже совершенно разрушенную и, что называется, дышавшую на ладан, на новую, переселив в неё свое сознание. Тело же в замене не нуждалось, поскольку галлюциногенные грибы разрушают в основном мозг, не затрагивая внутренних органов.

Это прекрасно объясняло то обстоятельство, что у головы, от которой избавилось переселившееся сознание грибоеда, была полностью удалена кожа лица. Что было сделано для того, чтобы скрыть вторичные мужские половые признаки – обильный волосяной покров.

Правда, в этой гипотезе был один весьма существенный просчет: было не вполне понятно, каким образом в созданном гибриде могут сосуществовать мужское тело и женская голова.

Однако Оршанский после шестой выкуренной до середины фильтра сигареты пришел к верному выводу: мужское тело и женская голова могут сосуществовать абсолютно нормально.

Конечно, гипотеза была всем хороша с точки зрения поиска преступника. Однако в случае его поимки неизбежно возникала весьма существенная юридическая проблема. Кого следовало в данном случае судить и строго покарать: тело-убийцу или же переселившееся в чужую голову сознание, которое и затеяло кровавое злодеяние?

Было абсолютно ясно лишь то, что голова здесь абсолютно ни при чем. Более того – она сама является жертвой!

К чести Пушкинского районного управления внутренних дел, кроме Оршанского, среди его сотрудников не было больших поклонников Кастанеды. Не практиковалось в их кругу и набивать сигареты смесью табака с сушеными мухоморами.

Поэтому следователь Хазарян, которому поручили вести «дело грибницы», вежливо выслушал взволнованные путаные речи патологоанатома, мысленно послал его в дупло и пошел своим путем. Естественно, примерно в том же направлении – в сторону болота ложных допущений и ошибочных выводов.

Через два дня Танцор собрал болыиой совет. Самый большой, которым располагал. В совет входили: он сам, Стрелка, Следопыт и Дед. Телефонные консультации – это, конечно, может быть, и неплохо. Но неплохо в какой-нибудь иной ситуации, а не тогда, когда ещё немного и начнут мочить их, охотников на Маньяка. Без суда и следствия.

Стрелка должна была сделать главное сообщение. Однако вначале решили выяснить, на что же способен Следопыт. В смысле, чему он научился в милиции по части ловли маньяков. Следопыт воспринял вопрос излишне болезненно.

– Я же в управлении «Р» служил, – сказал он раздраженно. – Высокие технологии и все такое прочее. Я же никаким таким криминалом не занимался. И образование у меня к тому же техническое.

– Но, может, какие-то курсы были? По расширению кругозора, – пытаясь подольше сохранить в душе иллюзию, спросил Танцор.

– Какие, к черту, курсы! Даже из пистолета только один раз пострелять дали. В тире. Тремя патронами. Два пробных и один зачетный. Денег нет.

– Ну что же, тогда у нас, как я понимаю, главный специалист – Стрелка. Вот её мы сейчас и послушаем, – сказал Танцор. И удивленно посмотрел на Деда, который уже минут пятнадцать, с самого прихода, не вытаскивал из кармана бутылку виски. Было похоже, что у него её почему-то не было.