Елена Корджева - Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая

Она вовремя догадалась сменить тональность и подать происшедшее, как приключение, цветасто разукрасив собственное сольное выступление со сковородкой и вполне пиратскую отвагу Сони, в порыве энтузиазма расстрелявшую ни в чем не повинную кабанью голову. Юмор сделал свое дело, и уже никто не заламывал руки, невзирая ни на сотрясения мозга, ни на сломанные рёбра. Более того, взгляды, которые новая родня бросала теперь на Соню, явно потеплели. Очевидно, темперамент будущей невестки пришелся ко двору. И, кстати, судя по тому, как переглянулись мама с папой, у них тоже появилась ещё одна причина гордиться дочкой. Даже Марис, который, казалось, знал эту историю от начала и до конца, и тот приосанился от гордости за избранницу.

Один Ральф ни на что не отвлекался, продолжая наслаждаться почесываниями, которыми щедро награждал его заезжий старый гость. Он к тому же по-прежнему надеялся урвать удобную минутку и выпросить пирожок-другой у доброго дедушки.

Это был какой-то очень странный день, щедрый на рассказы и на угощения. Ибо как-то неловко сидеть за столом, на котором ничего нет. Поэтому, не успело солнце докатиться до вершин сосен, на столе вновь появились чашки и выпечка – Инга привезла большую корзину домашнего сдобного печенья.

Тут уж Ральф утратил всякие остатки совести и, перегородив мохнатой тушей дорожку, потребовал свою долю. Краем глаза он, конечно, косился на Мариса, обычно не позволявшего такого панибратства, но, судя по всему, сегодня многое сошло бы ему с рук, точнее, «с лап», поскольку хозяин, слишком занятый гостями, и не подумал ничего запрещать. А потому псу досталось и печенье, которое он с наслаждением жевал, вновь переместившись поближе к дедушке, так душевно умеющему чесать за ухом.

Новостью оказалась и находка с семейной тайной.

Собственно, не совсем так.

Новоприбывшие родственники, разумеется, знали о неожиданно найденных на хуторе документах, подтверждающих родство, Но вот события, которыми сопровождалась находка, от сгоревшего ноутбука, до провалившегося под пол козлёнка, до сих пор оставались «за кадром». И уж конечно не Алекс – серьезный ученый муж – стал бы рассказывать о таких мелочах.

Роль рассказчицы взяла на себя Ева.

И постаралась не ударить в грязь лицом, не впадая при этом в крайности, вроде скандинавского эпоса. Судя по тому, с каким интересом впитывали информацию слушатели, рассказ удался. Тем более что присутствующие здесь участники время от времени вставляли свои «пять копеек» в нужных местах, невольно подчеркивая драматичность недавних событий. А уж когда Марис с тайной гордостью изобретателя продемонстрировал вполне современный, но замаскированный «под старину» установленный в хлеву сейф, даже Алексей Артурович, до этого старательно демонстрировавший легкий скептицизм, не смог удержаться от того, чтобы потрогать руками странное сооружение.

И уж, разумеется, настоящий фурор произвела шкатулка, немедленно оттуда извлеченная. Каждый посчитал своим долгом прикоснуться руками к вместилищу родовых тайн. Артуру Артуровичу, как сыну Густы, а стало быть, по общепризнанному мнению имеющему несколько большие права, нежели остальные присутствующие, доверили открыть ее небольшим ключиком.

«Хорошо, что драгоценностей тут больше нет», – мелькнула у Евы мысль, которой она немедленно устыдилась. Хотя сама понимала, что стыдиться ей нечего, но отчего-то неловкость не проходила. Вывел её из этого состояния Марис, очень своевременно положивший на плечо свою большую и такую уверенную руку. «Всё в порядке, – казалось, говорила эта рука. – Ты всё делаешь правильно». И Ева тут же успокоилась.

Свидетельства о рождении лежали сверху.

Конечно же, с них давно были сняты и нотариально заверены копии, которые вся семья Берзиных увидела бы уже завтра, но кто бы не захотел подержать в руках подлинные документы. Особенно пристального внимания они удостоились со стороны Марии Витольдовны. Сам же Артур Артурович отнесся к их появлению куда более спокойно, чем к сейфу или шкатулке. Как видно, бумаги волновали его куда меньше предметов.

Но кто бы стал придираться к старику, на которого свалилось так много новой и необычной для него информации. Да и день, по правде говоря, уже давно закончился. И хотя майские вечерние сумерки вовсе не кажутся тёмными, давным-давно пора было спать – завтра предстоял новый очень насыщенный день.

Утром Марис всё на том же бусике отвез их в Ригу.