Дэвид Боукер - Смерть, какую ты заслужил

Фиона поглядела на Зверюгу так, будто с радостью бы его расчленила, но, не сказав ни слова, схватила журнал и бросилась прочь. Зверюга даже взглядом не удостоил ни женщину, ни ее титьки – и ту и другие он видел слишком часто.

– Осталось еще уйма тостов с джемом, – сказал Пономарь.

– Нет уж, – отозвался Зверюга.

– Нутро выворачивает, а? Зверюга попытался пошутить:

– Скорее уж наружу лезет, – и, похлопав себя по пузу, опустился на освобожденный Фионой стул. Стул был неприятно теплым.

– Ладно, – отозвался Пономарь. – Вчера я тебя не трогал, потому что знал, ты расстроен из-за Дока.

– Я больше расстроился из-за того, что случилось с его чертовым носом, – горько отозвался Зверюга.

– М-да, – протянул Пономарь. – Жалко. Знай я, что это нос Дока, проявил бы чуть больше уважения. Я даже не знал, что Док мертв, пока не позвонил приятель из уголовки.

– Как он умер? – спросил Зверюга.

– Тебе лучше не знать.

– Все равно скажи.

– Сердце подрезало.

– То есть инфаркт?

– То есть кто-то взял нож и вырезал ему сердце, мать его.

Зверюга спал с лица.

– Господи Иисусе!

– Значит, это не ты?

– Что, черт побери?!

– Тише, тише. Я тебя не обвиняю, но ты видел его последним, и мне нужно точно знать, что случилось после того, как вы в субботу отсюда уехали. Во всех гребаных подробностях.

Зверюга представил полный отчет. Когда он описывал, как Док избивал Билли, Пономарь его остановил:

– Повтори – как?

– Перед тем как мы его передали, Док его отделал.

– Сильно отделал?

– Ага. Разбил физиономию.

– Ты участвовал?

– Нет.

– Пытался его остановить?

– Нет.

– Почему, мать твою?

– А какой смысл, Малькольм? Засранцу все равно конец. Какая разница, помрет он со всеми зубами на месте или нет?

В обычных обстоятельствах Пономарь разорался бы, но сейчас сделал скидку на то, что Зверюга расстроен.

– А в том – я ведь тысячу раз пытался объяснить вам, недоумки вы эдакие! – что я не хочу, чтобы на руках моих людей была кровь. Или на их одежде. Ты про криминалистику, мать твою, слышал?

Зверюга тупо кивнул. Он словно бы вновь очутился в школе. Он даже был уверен, что рано или поздно Пономарь достанет трость и велит ему нагнуться.

– По-твоему, я ошибся, когда дал заказ? – спросил Пономарь.

От такого Зверюга поморщился: Пономарь словно прочел его мысли.

– Нет.

– Ах ты лживый рыжий гад!

– Нет, совсем нет. Я хочу сказать, лично я ничего против парнишки не имел. Я уверен, у вас были причины приказать его пришить.

– Вот спасибо.

– Я просто не знаю, каковы они. Нет, я предполагаю, что это из-за вопросов про Брайана. Но кончать его за расспросы про парня, которого мы еще не прикончили... Где тут логика? – Пономарь пробуравил Зверюгу пристальным взглядом. – То есть Брайана мы прикончим, когда поймаем, верно? Нам просто неизвестно, где он.

– Ты закончил, мать твою?

– Ох! Да.

– Хорошо. Теперь слушай и учись. Не ты, а я тут решаю, кто будет жить, кто нет.

Зверюга кивнул. —Да, босс.

– Что у нас тут, по-твоему? Демократия хренова?

– Не знаю.

– Не знаешь, что такое демократия, да? Кретин.

– Но вы не поняли, что я хотел сказать, – заелозил Зверюга. – Я не говорил, что вы должны передо мной отчитываться. Разумеется, нет. Я только говорил, что знаю людей похуже Билли Дайя.

Ноздри Пономаря вздулись.

– И кого же?

– Ну, автомехаников, например. Таксистов. А как насчет торговцев, которые ходят по домам? Им прямо шею хочется свернуть. Толкутся себе на скоростной полосе дороги в поганых «кавальерах» и «мондео», дорогу остальным застят и все ради каких-то сволочных комиссионных... – Сообразив, что городит чушь, Зверюга умолк.

Пономарь сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Давление у него и так повышенное, а болтовня Зверюги кого угодно доведет.

– Просто объясни, с чего это Док набросился на Дайя.

– Да так, мальчишка донимал его в пабе.

– Чем?

– Не помню. Сами знаете, каким язвительным он был гнусом.

– И что случилось потом? После паба? Мне нужно четко все себе представить.

Зверюга рассказал и про два предупредительных выстрела, которые дал Злыдень, и про дорогу назад до дома Пономаря.

– ... потом Док сел в свою тачку и сказал: «Увидимся в понедельник»...

Пономарь смачно сплюнул на плиты дворика.

– Умеешь ты байки травить.

Зверюга не заметил упрека.

– А потом он просто тронулся с места, как и всегда.

Пономарь на минуту задумался.

– Так кто же пришил Дока?