Алексей Шведов - Голова-гнездо

— Ты следующий.

— Слушай, а где у неё туалет?

Русаков всё ему объяснил и даже помог включить свет.

Расстегнув ширинку, Юрий извлёк член и начал мочиться. В унитазе плавало чьё–то дерьмо — вероятно, Марины. Оно было тёмно–коричневым, почти чёрным. «Что это она ела такое? — подумал следователь. — И смыть забыла…»

На несколько секунд он отвлёкся, сместив взгляд на потолок. Когда его в последний раз белили? Вон грязный какой, и извёстка вся облезла. М-да, хреновая ты хозяюшка, Марина. «Мариша, — поправил мысленно. — Так ведь тебя называет Русаков».

Моча наконец иссякла. Взгляд Юрия снова коснулся унитаза, в котором уже не было никакого дерьма, и этот странный факт заставил его озабоченно нахмуриться. Как так? Оно ведь было! Или нет?

Похоже, два удара головой о твёрдые поверхности не прошли–таки для него даром. В памяти снова мелькнули фрагменты сна: что–то про… ну, оно тоже вначале было, а потом исчезло. Кажется, во сне он, как и сейчас, переживал последствия сотрясения. Вещий сон?… Босиком… да, было там ещё что–то, связанное с ногами…

Отмахнувшись от ненужных, в принципе, воспоминаний, Юрий застегнул ширинку, смыл всё за собой и повернулся к двери. Коснулся щеколды.

И вдруг услышал истошный женский визг. Марина? О боже, что там, чёрт возьми, творится?! «Наверное, — дошло до него, — Русаков всё же начал действовать. Скотина, а ведь он уже почти убедил меня, что невиновен».

Юрий распахнул дверь и побежал на крик, думая о том, что у него по–прежнему нет с собой пистолета и это очень плохо.

В тот далёкий день, в феврале 77‑го, молодая красавица–жена послала Терехина за продуктами в «Универсам» — была, кажется, суббота. Они расписались всего лишь два месяца назад — двадцатипятилетний токарь Дима и двадцатитрёхлетняя баскетболистка Екатерина. Она была метр восемьдесят ростом и очень широкой в кости — именно это его в ней и привлекло, так как он всегда любил крупных женщин, потому что они напоминали ему ныне покойную мать. Сам Терехин был тогда ещё довольно худой и носил усы — ему казалось, что они придают ему солидности.

Итак, он шёл в магазин, когда это произошло. Вначале раздалось громкое шипение, потом оно трансформировалось в свист: ш–ш–ш-шс–с–с-с! Доносился этот звук сзади, и Терехин обернулся, чтобы выявить его источник.

В нескольких сантиметрах над снежным покрытием плавно покачивалось существо, напоминающее утку без перьев. Оно было небольшим — чуть покрупнее обычной утки. «Эт–то ещё что за зверь?! — подумал Терехин тогда. — И…почему никто, кроме меня, не обращает на него внимания?!»

Да, прохожие действительно игнорировали странное существо, которое и до сих пор ещё продолжало свистеть, но уже несколько тише, словно остывая. Свист этот исходил из его клюва.

— Ну чё уставился? — спросило вдруг оно, устремляя пристальный взгляд своих чёрных глаз–бусинок прямо на Терехина. — Усы отклеятся — что жене скажешь?

Терехин испуганно схватился за усы, а утка без перьев тут же противно закрякала/засмеялась. Уши у неё были человеческими, на тонкой шее висела серебряная цепочка. Только тут Терехин заметил, что прохожие очень странно на него смотрят. Ему стало ясно, что никто, кроме него, это существо не видит, и что со стороны он, несомненно, похож на придурка.

— Похож на придурка! — передразнила его утка (она что, прочла его мысли?!). — Да ты и есть придурок!

Терехину стало стыдно. Какая–то сраная ощипанная утка оскорбляет его среди бела дня, а он ничего не может с этим поделать. Он, конечно, мог бы её и пнуть (вот тогда бы она точно заткнулась!), но что подумают люди?

А, пошла она, эта утка!

Напустив на себя равнодушный вид, Терехин продолжил свой путь в магазин. «Почему, — думал он, — только я вижу это существо? Не означает ли это, что я обладаю каким–то особым даром? Или, — он, конечно, не мог с этим согласиться, но теоретическую вероятность вполне допускал, — у меня вновь начинаются проблемы с психикой, как после смерти папы?»

Только тут Терехин обратил внимание на то, что утка, оказывается, летит рядом с ним, почти касаясь его шапки.

— Отвянь! — прошипел он. — Чего привязалась?

— Меня зовут Мумурон! — раздалось в ответ. — Меня послал твой отец, чтобы тебе помочь. Да не останавливайся ты, чёрт возьми! Иди, как шёл, и делай вид, что меня нет!

Терехину трудно было сохранить спокойствие, но он всё же сумел взять себя в руки. Странно, вначале эта утка Мумурон всячески оскорбляла его, сейчас же, наоборот, предлагала помощь. Отец… Что она сказала про отца? Что это он послал её? Но ведь папа мёртв, он умер двенадцать лет назад!