Антон Кулаков - Нечего прощать[СИ]

Катя открыла спальню мужа, чтобы пригласить его к ужину и застала эту жуткую картину, закричала:

— Извращенец! Что ты делаешь с ребенком!

Стасик отскочил от Виктора, орган которого налился кровью и был готов лопнуть, от накопившегося в нем счастья. Катя с ненавистью смотрела на мужа:

— Одень брюки, псих! Стасик, а ты иди назад к себе в комнату.

Ребенок, который, в сущности не понял ничего из произошедшего быстро побежал к себе и сел за уроки, дав себе обещание никогда не рассказывать маме, что он «играл с хозяином» в странные игры.

Катя прищурилась:

— Что это было? Ты можешь мне объяснить.

Виктор направил на нее свой глубокий и довольный от содеянного взгляд и сказал:

— Я просто перестал подавлять свое естественное начало, чтобы спастись.

В общем все кончилось очень хорошо, не так ли?

Здравствуй, мой драгоценный Сьело!

Пролетели дни в заботе и делах, и вот я снова обращаюсь к письму, чтобы ты ни в коем случае не заподозрил, что я забыл о тебе. Ночные образы постоянно смыкаются и формируют какие–то особые картины. Очень приятные и нежные. А в их центре — почти постоянно — ты. Во мне постоянно что–то расцветает в такие моменты — вижу тебя и хочется кричать от счастья, радоваться и прыгать высоко под потолок, не боясь при этом свернуть к чертям ценную люстру, которой, по правде говоря не существует, да и не повесить ее тут, пока это ты не сделаешь.

Не могу, не хочу, не знаю как делать. Не умею перестраиваться и не собираюсь. Хочу плюнуть в лицо тому, кто скажет, что это проходит. Не прошло же до сих пор. А прощать тех, кто откровенно мечтает о том, чтобы я тебя забыл я не стану. Хватит, поигрались и ладно. Теперь новый этап, новая жизнь, возможно новые люди, но лишних пускать не буду.

А моя любовь к тебе, как была внутри, жгла мою душу, так и продолжает. Кстати, Солнышко, сегодня первый день весны. На улице, правда, особо и не пахнет весной — а к концу недели вообще обещают возобновление легких морозов — просто ужас какой–то, честное слово. Скорее бы снег начал таять — от этого появляется неповторимый и нежный аромат весны. Весны нашего счастья вместе.

Еще немного и этот роман закончится, и мой дневник, мои письма вместе с ним. Я честное слово, не могу представить как я буду дальше выпускать свои мысли о тебе в полет без этих писем, этих магических строк и этой страсти. Наверное, стоит разок приехать и посидеть у тебя под окошком, но так чтобы ты не заметил. Посидеть и помечтать. Вспомнить ту весну, когда мы были вместе, ту весну которой все начало рассыпаться на глазах. Эти воспоминания — подобны частям этой страшной боли, охватывающей душу и тело, встряхивающие ее в самый неожиданный момент и подкидывающие вверх. А когда ты взлетаешь надо всем этим, первое что видно — твоя счастливая улыбка, которую я вижу на фото, расставленных по всей комнате. Потому что я никому больше не открою свое сердце. Оно навечно твое.

Я по тебе очень страдаю.

Люблю, милый.

Твой А.

01.03.2010(день)

Ирина и Анастасия оставили молодежь в гостиной за обсуждением музыки и книг, которые им были непонятны и решили уединиться в кабинете, чтобы снова секретничать и говорить в полный голос, не опасаясь, что кто–то неожиданно задаст вопрос и придется выкручиваться:

— Настя, — сказала Ирина, — мне надоело виться на сковородке подобно ужу, каждый раз, когда наши ребята сталкиваются с тем, что мы знаем чуть больше чем они. Не кажется тебе, что им было бы проще, знай они всю правду.

— Не знаю, мама, не знаю, — ответила Анастасия, — каждый раз меня что–то останавливает. Внутренний голос просыпается и говорит — не надо, не стоит им всего этого знать, спать будут спокойнее.

Ирина покачала головой и задумалась:

— Кроме того, — пояснила Анастасия, — тебе так хочется чтобы они поняли, что наша правда может соотноситься с теми убийствами? Они уже нашли какие–то камешки и, главное, ты только не паникуй сразу, но в конвертах с последним камнем убитые получали цветы.

— Что за цветы, — удивилась Ирина.

— Вот именно, мама Ира, — дело как раз в этих цветочках. Гардения, восковой плющ, дипладения и камелия. И я видела эти цветы, мне показал их Тимофей, их Рита собрала.