Владимир Гурвич - Деньги дороже крови

Я пожал плечами.

— Ничего сенсационного узнать не удалось. Ей неизвестно, где он скрывается. Хотя этот Косов Ольги звонил, но сказал лишь, что находится в соседней области.

— Не густо. Вы, в самом деле, уверены, что она больше ничего не знает.

— Уверен, в таких ситуациях женщины не лгут.

— Вы плохо знаете женщин, они лгут в любых ситуациях. Но будем считать, что в данный случай — это исключение и ваша нежная возлюбленная сказала правду. В самом деле, зачем Косову ее посвящать в такие опасные дела. Спасибо вам, что вы избавили нашу службу от неприятной работы.

Я вышел из кабинета, и случилось чего я так жаждал: едва лоб в лоб не столкнулся с Царегородцевой. Я хотел было ее спросить о полученном мною сообщение, но она неожиданно посмотрела на меня с таким холодным презрением, что слова комом застряли у меня в горле.

Царегородцева проследовала мимо меня, как мимо пустого место. Мне лишь оставалось недоуменно посмотреть ей вслед. Я чувствовал, что совершенно сбит с толку. Если это какая-то игра, то в чем ее смысл и каковы ее правила?

Сажу честно, это короткая сценка сильно подпортила настроение. Я-то по наивности уже воспылал надеждой, что наши отношения пойдут в гору. И все же я не понимал, что случилось. Во всем этом была какая-то логическая несуразность. Сперва она присылает послание, в котором ясно говориться о своем желании встретиться, хотя и не указываются цели. Затем буквально через час после того, как отправляет его мне, демонстрирует откровенное презрение. Либо это игра, но тогда совершенно не понятно, в чем заключается ее смысл, либо за этот короткий промежуток времени произошло нечто такое, что кардинально изменило ее намерение. Но что могло произойти?

В этом день мне предстояла еще одна неприятная встреча, правда заранее запланированная. Вместе с Потоцким мы должны были приехать в Государственную Думу к Поповичевцу. Вот уж кто не вызывал во мне симпатии. В свое время я немало имел дело с думцами, но о нем даже не слышал. Можно себе представить, как же он тихо себя вел, если даже его фамилия не была на слуху.

— Леонид Валерьевич, вы не возражаете, если мы поедем в Думу на моей машине, — несколько неожиданно предложил Потоцкий.

Я пожал плечами.

— Лишь бы доехать.

Мы вышли на стоянку, и Потоцкий подвел меня к новенькому «Форду».

— У вас отличная машина, — оценил я. — И дорогая.

— Уж не без этого, — довольно засмеялся Потоцкий.

Мне весьма хотелось, чтобы он бы поведал о том щедром источнике, из которого он черпает средства для столь дорогих покупок, но Потоцкий не стал ничего объяснять.

В этот час дороги были забиты тромбами автомобильных пробок. И продвигались мы очень медленно. То ли для того. чтобы скоротать время, то ли по другой причине у моего спутника возникло желание поговорить.

— Абсолютно провальное задание, вам так не кажется, Леонид Валерьевич. Из этого Поповичева ничего не может выйти по определению. Мне кажется, наше руководство поставило не на ту лошадь.

— Нет, не кажется. Абсолютно провальных заданий не бывает. А вот людей, которые проваливают любые задания, сколько угодно. А что касается лошадей, то хороший наездник и на плохой лошади придет к финишу первым.

Потоцкий с сомнением посмотрел на меня.

— Тогда зачем существуют элитные конюшни, где выращивают ценных пород лошадей. Вот увидите, ничего у нас с этим парнем не выйдет.

Зачем он завел разговор на эту тему? Он в самом деле так думает или получил указание меня прощупать?

— А я уверен, что выйдет. Конечно. надо приложить усилий больше. чем обычно, найти не тривиальные ходы. В конце концов, именно на таких сложных делах и проверяется профессионализм. Зато если удастся выполнить задуманное, можно будет гордиться собственными достижениями. Только ради этого стоит постараться.

— Знаете, вы не совсем обычный человек, — вдруг проговорил Потоцкий.

— Разве? Не замечал.

— Нет, правда, я никогда до конца не понимаю ваших намерений. Вроде бы все, как у всех, но если внимательно приглядеться есть что-то еще. Хотя что разобраться трудно.

— Ну тут я ничем не могу вам помочь. Если я для вас загадка, разгадывайте сами. Не знаю, поверите ли вы мне или нет, но никаких тайных намерений у меня нет. Я просто стараюсь добросовестно выполнять возложенные на меня функции и честно получать за это деньги. Боюсь вас разочаровать, но именно они служат основным стимулом всех моих действий. У меня был период в жизни, когда я почти в прямом смысле нищенствовал. Воспоминаний о нем мне хватит до конца моих дней.