Сергей Дигол - Отпечатки на следах [СИ]

На крыльце он остановился, ошарашив себя внезапным вопросом: а почему, собственно, ему не выделили служебную машину? Нет, не на постоянной основе, разумеется — чтобы предположить такое, нужно быть полным идиотом, а таких сюда брать не должны по определению. Но с транспортом до здания правительства руководство должно, да что там, обязано было что–то решить — просто чтобы гарантировать сохранность совершенно секретных, судя по наглухо застегнутой папке, документов.

Тоскливо оглядевшись, Сергей понял, что мир изменился.

Чудовищно и бесповоротно.

На тротуаре напротив стоял высокий человек в сером пальто. Под мышкой он держал зеленую папку, очень, как показалось Сергею, похожую на порученную ему коричневую. Человек закурил и стал вертеть головой по сторонам, как будто кого–то выглядывая. Сигналы, подумал Сергей. И точно: справа и слева к человеку с папкой приближались, безуспешно представляя дело так, что они с ним не просто не знакомы, но даже не замечают его присутствия, еще двое — один в красной, а второй — в синей куртке. В руках у них тоже были папки. У того, что в красной куртке папка была ярко–оранжевой, а вот у второго… Под мышкой человек в синей куртке старательно, но безуспешно прятал вылитого близнеца ноши Сергея — кожаную коричневую папку с застежкой посередине. Видимо, точной информацией о цвете папки заговорщики не владели, потому и подготовили несколько вариантов.

В свете происходящего вскрылась невидимая на первый взгляд мудрость подполковника Михайлеску, вышла на первый план, как давно просчитанный и заготовленный ход гроссмейстера, маскируемый кипучей активностью на второстепенных направлениях.

Никакую машину с Сергеем отправлять, конечно же, не следовало. Этот вариант преступники должны были просчитать первым и все автомобильные пути от СИБа до здания правительства, разумеется, готовили неприятные сюрпризы в виде внезапно въезжающей в боковую дверь легковушки или неожиданно заглохшего на перекрестке микроавтобуса. Или мотоцикла — стремительного, оглушающего своим рокотом, просачивающегося через любые «пробки» мотоцикла, на котором так легко скрыть под шлемом лицо человека с пистолетом, бесшумно стреляющего в салон, выхватывающего залитую кровью папку и исчезающего под гул собственного мотоцикла.

Нет, автомобиль категорически исключался. Сергею оставалось ответить на два вопроса: а) как сделать так, чтобы его коричневую папку злоумышленники не подменили (безусловно, самым циничным способом) на точно такую же папку, с которой Сергей останется лежать где–то на обочине тротуара, хотя бы и в палисаднике перед поликлиникой через дорогу от СИБа; и б) почему задание, сопряженное со смертельным риском и требующее высочайшей профессиональной подготовки, было доверено ему — дебютанту и, откровенно говоря, пока еще дилетанту?

На второй вопрос ответ находился легко, если, конечно, требовался не столько ответ, сколько обоснование очевидной авантюры. Что такое боевое крещение и почему в армиях всех времен принято бросать новичков в бой, Сергей еще не успел забыть со студенческой скамьи. Он сразу вспомнил героически–безжалостные примеры подготовки юных военных, и Агогэ спартанцев показался ему далеко не самым вопиющим прецедентом.

Доверие предстояло завоевать, хотя воевать Сергею, по правде говоря, ой как не хотелось. Хотелось незаметно просочиться между всеми этими подонками, жаждущими его крови и этой гребаной папки (что в ней, черт возьми, находится?), только вот сделать это было не легче, чем пробежать сухим между струйками проливного дождя.

Сергей закрыл глаза, медленно посчитал до семи и стал рассуждать.

Проще всего было повернуть направо и пойти по улице Вероники Микле — по наикратчайшему пути. Формально — к зданию правительства, фактически — к провалу. В будние дни на этой улочке редко гостили прохожие, и у любого, даже легко вооруженного негодяя, было предостаточно времени и совершенно недостаточно очевидцев для верного и неспешного завершения своего черного дела. Следующая улица — проспект Штефана Великого заведомо был не менее проигрышным вариантом. Мало того, что на целый квартал удлиняешь себе путь до цели, а заодно и вероятность — чистая математика — нападения, так еще и сам проспект, этот вечно гудящий улей, являл собой совершеннейшую арены для внезапных противоправных действий. Расчетливый тычок в бок, замена одной коричневой папки на другую, и пока около корчащегося на асфальте человека в пуховике замедляют шаг равнодушные прохожие, мерзавца уже уносит толпа, из которой он вынырнет в любой момент и в любой подходящий ему переулок.