Майкл Бернс: Чума в раю (в сокращении)

Он направил свет своего фонаря на раму мотора размером с двигатель грузовика, установленную над контейнером на стальной платформе, прямо над дверью. На панели управления мигали лампочки янтарного цвета. Рядом с дверным проемом была прикручена лестница, по которой можно было подняться на платформу.

Прозвучал пронзительный крик, и Хазо повернулся на него.

Шустер немедленно отреагировал, сбежав по короткому пандусу с М-16 наготове.

— Что, черт возьми, это было? — спросил он Хазо.

— Где-то там. — Хазо указал на заднюю часть пещеры.

— Оставайся здесь, — сказал Шустер и побежал выяснять, что происходит.

Когда капрал исчез за последним контейнером, Хазо решил подняться на платформу, чтобы было лучше видно. Хватаясь за перекладины лестницы, он начал свое восхождение. На полпути ему пришлось сделать паузу, чтобы отдышаться.

Издалека донесся смех Рамиреса, к которому вскоре присоединился Холт. Должно быть, ложная тревога, подумал он.

Хрипение в его легких сменилось чем-то намного худшим. Внезапно у него в груди что-то лопнуло. В течение нескольких секунд ему казалось, что он тонет. Он яростно закашлялся, и его горло заполнила горячая вязкая жидкость со вкусом меди.

Кровь.

Борясь со страхом, грозившим парализовать его, он выплюнул мерзкую мокроту и сумел отдышаться. Когда он вскарабкался наверх, голова у него закружилась так сильно, что он вынужден был встать на четвереньки. Он снова прочистил легкие, выплюнув еще больше крови. Он понял, что, если у него та же болезнь, которую подцепил аль-Захрани, очень скоро слабость сменится полной неподвижностью и бредом. А после этого…

Рамирес и Холт прекратили смеяться и начали кричать. Хазо пришел в себя. Поднявшись на ноги, он смог увидеть, что из туннеля, в который вошли солдаты, пробивается свет.

— Все назад! — услышал он вопль Шустера.

Хазо видел, как появляется и пропадает из вида каска Рамиреса, а за ним каска Холта.

Три секунды спустя разверзся ад, и пещера заполнилась оглушительным грохотом автоматного огня.

Рамирес бежал зигзагами, направив оружие вниз.

— Не трогайте меня, не трогайте меня! — кричал он.

Хазо перегнулся через ограждение платформы, пытаясь разглядеть, во что тот стреляет. Сначала он не видел противника. Затем угроза стала слишком очевидной.

Колышущаяся черная волна выплеснулась из задней части пещеры и разлилась по земле, как будто опрокинулась колоссальная бочка с нефтью. Одновременно пещера наполнилась оглушительным писком. В темноте пульсирующая масса мерцала бесчисленными рубиновыми точками, напоминавшими блестки.

Кожа Хазо пошла мурашками при виде бурлящего моря глаз, усатых морд, гибких тел, покрытых черными волосами. Они шли ряды за рядами.

Крысы.

— Сюда! — прокричал Хазо Рамиресу. — Здесь лестница!

Но его слабый крик затерялся в пронзительном писке стаи.

Меньше чем через пятнадцать секунд Рамирес расстрелял весь магазин. Не тратя времени на бессмысленную перезарядку, он отцепил фонарь от ствола и, размахивая М-16 как косой, начал крушить надвигавшуюся орду. Но тут же сорвался в спринт и рванул к входному туннелю. Крысы наступали по пятам.

Из глубины пещеры раздались новые крики. Хазо шарил в темноте фонарем до тех пор, пока не увидел Холта, стоявшего по колено в колышащейся черной массе.

— Прекрати шпионить, — прошептал за плечом Брук голос.

Брук вздрогнула. Обернувшись, она оказалась лицом к лицу с Флаэрти.

— Боже, Томми, — сказала она, прижимая руки к груди. — Ты испугал меня почти до смерти!

— Я просто подумал, что надо тебе сказать, что мы не можем уехать, пока не приедут инфекционисты и не отскребут нас дочиста. Нам придется посидеть в карантине.

— Прекрасно. — Она снова повернулась к кувшину.

— На что ты там смотришь? — спросил он.

— Это кувшин, который несла Лилит перед казнью. Он якобы обладает какой-то волшебной силой. Я подумала, может заглянуть туда… посмотреть, что там внутри.

— Так чего же ты ждешь? Давай посмотрим, есть ли кролик в шляпе.

— Хорошо. — Она потерла кончики пальцев, затем засунула руку в витрину. С удивительным изяществом Брук обхватила кончиками пальцев толстый край крышки. Она сняла плоский глиняный диск и протянула его Флаэрти. — Держи.

Брук постучала ногтем по твердой глянцевой поверхности, находившейся прямо под крышкой кувшина. Она издала звук, похожий на звон стекла.

— Я ничего внутри не вижу, — сказал Флаэрти. — А ты?