Майкл Бернс - Чума в раю (в сокращении)

— Давай посмотрим фотографии, — сказала она.

Флаэрти прочитал вслух название, которое Джейсон присвоил первому вложению: «Массовое захоронение». На фотографии ясно просматривалась груда человеческих костей. Брук не знала, как реагировать.

— Значит, это то, что изучала команда Фрэнка?

— Похоже на то. Здесь есть несколько других фотографий, — сказал он, показывая ей, как открывать файлы.

Следующая фотография очень удивила Брук.

— Взгляни на это, — сказала она.

Он искоса взглянул, чтобы разобрать детали.

— Что это?

— Челюстные кости, — сказала она.

— Но они же без…

— Зубов! — воскликнула она. — Конечно! Вот откуда Фрэнк получал зубы. Из этих костей.

Следующее изображение было еще более удивительным.

Брук погрузилась в изучение настенной гравюры, изображавшей чувственную обнаженную женщину. Позади ее поднятых рук распахнулись похожие на птичьи крылья. На ней был надет сложный конический головной убор. В левой руке она держала змею. На ее правой руке сидела какая-то птица. А под ногами у нее была груда человеческих скелетов.

Флаэрти сказал:

— Это, вероятно, та женщина, которой оттяпали голову?

— Похоже на то.

— Но зачем им было рубить голову ангелу?

Брук покачала головой.

— Не ангелу. Духи-защитники — добрые духи — всегда показываются с направленными вверх крыльями. А здесь видно, что ее крылья указывают вниз.

— И что это означает?

— Это означает, что она демон. И еще, видишь эту розетку? — показала Брук. — Это древний символ божественности. И конический головной убор, что надет на ее голову, также является символом божества.

Она показала на изображение большеглазой птицы, сидевшей на правой руке богини:

— Это сова. Боже, как я могла об этом не подумать? Джейсон прав. Конечно, это Лилит. Змея, сова, крылья…

— А кто такая эта Лилит?

— В пантеоне древних месопотамских божеств она была богиней бурь и мора. Говорили даже, что Лилит была первой женщиной, которую Бог создал вместе с Адамом. Но из-за того, что она была слишком обольстительной и непослушной, Бог изгнал ее из рая. В изгнании она нашла нового любовника для удовлетворения своих плотских желаний — одного из павших архангелов по имени Самаил. Он больше известен как ангел смерти, или Неумолимый Жнец.

— Не может быть, — сказал Флаэрти.

— Совокупляясь с Самаилом, Лилит приобрела бессмертие и сверхъестественные силы. Древние тексты говорят, что она превратилась в змею и пробралась назад в Эдем, где убедила Адама и Еву не повиноваться Богу, чтобы и они потеряли Его расположение и были изгнаны. Это распространенная мифологическая тема, — объяснила она. — Любопытство и запретное знание, приводящее к падению человечества. Обычно от руки женщины.

— Как ящик Пандоры.

Она улыбнулась.

— В первоначальном греческом мифе о Пандоре сосуд, содержавший все зло мира, описывается как питос — большой глиняный кувшин, точно такой, как тот, что Лилит принесла в ту деревню.

— Тогда, возможно, миф о Пандоре также был вдохновлен мифом о Лилит, — сказал Флаэрти.

— Возможно.

— Давай взглянем на другие фотографии, присланные Джейсоном, — предложил он, протягивая руку, чтобы открыть остающийся файл. — Есть идея, что это может быть?

— Это письмо, — сказала она взволнованно. — Тот же язык, что я расшифровывала в туннеле у входа в пещеру.

— Что здесь говорится?

Она пожала плечами.

— Я уверена, что смогу это расшифровать. Но сначала мне потребуется это увеличить.

Флаэрти выглянул из окна и с удивлением увидел, что реактивный самолет уже низко скользит над взлетно-посадочной полосой.

— Я передам файл в свой ноутбук, — сказал он, хлопнув по наплечной сумке. — Ты сможешь прочитать его в автомобиле.

— Замечательно, — сказала она, лучезарно улыбаясь. — Мы сможем наконец узнать настоящую историю Лилит.

По оценке младшего капрала Левина, прошло пятнадцать минут с тех пор, как морские пехотинцы повесили американский флаг за головой его пациента и установили на треноге видеокамеру, чтобы записывать допрос. Когда полковник Крофорд начал сыпать своими вопросами, пациент проявил очень низкую склонность к сотрудничеству, хотя и не по своей воле, в чем Левин был уверен. Он мог сказать по отрешенному и затуманенному взгляду аль-Захрани, что его состояние ухудшалось с пугающей скоростью. Лишь пять минут назад он начал кашлять. Теперь кашель сопровождался судорогами в булькающих и хрипящих легких.