Чарльз Камминг - Холоднее войны

– Доброе утро, соня!

– Рэйчел?

– Рэйчел, конечно Рэйчел! А ты кого ожидал, интересно? – Она засмеялась. – Ты что, только что проснулся? Ты же сказал, что позвонишь мне.

– А который час?

– Вообще-то полдень. Даже половина первого. Господи, у меня такое похмелье!

– У меня тоже. Что здесь было?

Клекнер сел на постели и потер глаза, как плохой актер, который пытается сыграть, что он совершенно сбит с толку и ничего не понимает.

– Ну… ты вроде как уснул. Около двух. А может, в половине третьего. А я была вынуждена уйти домой, потому что утром мне на работу, а значит, надо переодеться. Я решила тебя не будить.

– Я этого не помню. Я вообще мало что помню.

– О, вот прекрасно! Ну спасибо тебе! – Снова этот озорной переливчатый смех. Усилием воли Том заставил себя слушать дальше и смотреть на Клекнера. – Ты ничего не помнишь?

Клекнер перехватил трубку другой рукой и потянулся за бутылкой воды.

– Нет, конечно нет. – Пытается быть тактичным, подумал Том. – Я помню, как мы пришли. И как здорово было с тобой. Это все я помню. Мне только кажется, что ты… не так уж хорошо провела время.

Рэйчел секунду помолчала – может быть, ради эффекта, а может быть, тоже придумывала тактичный ответ, чтобы не задеть самолюбия Клекнера.

– Может быть, виноваты три коктейля «водка-мартини», две бутылки красного и все те «Мохито», что мы выпили в Boujis. Мы напились, как две задницы!

– И я вырубился? Со мной такого никогда не бывает.

– Ты вырубился. Мы оба вырубились.

– Господи боже.

Повисла длинная пауза. Том встретился взглядом с Олдричем, но на лице Дэнни не отражалось никаких эмоций. Он снова посмотрел на монитор. Клекнер залез в трусы и почесался.

– Так что ты сегодня делаешь? – поинтересовалась Рэйчел. – Что ты вообще сейчас делаешь?

Она как будто бы хотела встретиться с ним опять. И провести акт второй.

– Сегодня? – Клекнер обвел глазами номер. Его взгляд уперся в телевизор. – У меня куча всяких дел. Черт, я понятия не имел, что уже так поздно. – В наушниках противно зашуршало. Олдрич поморщился и покрутил какую-то руку. – Мне нужен тайленол. Сегодня у меня еще этот ужин… я тебе говорил. Встреча со старыми друзьями из колледжа.

– Ах да, в Galvin.

– Ага. Ты сказала, это на Бейкер-стрит?

– Их два. – Это было так похоже на Рэйчел – знать подобные вещи. Все лучшие рестораны. Все самые хорошие места, куда можно пойти. – Один в Шордитче, один на Бейкер-стрит. Тебе следует проверить, какой тебе нужен.

– А ты? Что ты будешь делать потом?

Клекнер встал. Похоже, его мозг медленно просыпался. В голосе зазвучали томные нотки.

– Сегодня вечером? – переспросила Рэйчел. – Ты имеешь в виду, после твоего ужина?

– Да, да. Ты занята?

Том попытался послать в сторону Рэйчел гипнотическую волну. Хоть бы она не согласилась.

– Я не могу, Райан. Не сегодня. А потом я возвращаюсь в Стамбул.

Том поразился. О возвращении в Турцию Рэйчел не говорила ни слова. У него стало жарко и как-то тяжело в груди.

– Значит, поездка решена? – спросил Клекнер.

– Да. Мама хочет, чтобы я все окончательно завершила с домом. Но я так поняла, что к выходным ты тоже вернешься?

– Да. По плану так. Завтра я буду занят, а потом, видимо, сяду на ночной рейс.

– О’кей. Тогда давай поужинаем в Стамбуле. В субботу вечером. О, как мне нравятся эти слова! Звучит так романтично и так… высококлассно.

– Отлично это звучит, вот тебе мое мнение. Я хочу быть с тобой, Рэйчел. Хочу тебя видеть.

Том закрыл глаза.

– Что ж, это очень хорошо. Потому что ты будешь со мной. И ты меня увидишь. И я рада, что все так вышло вчера ночью.

– Что ты имеешь в виду?

Тому захотелось сорвать наушники.

– Ну, то, что у нас все развивается постепенно. Я рада.

– О… о’кей. – Кажется, Клекнеру не слишком понравились слова Рэйчел. Как будто он не привык, чтобы женщины в отношениях с ним проявляли дипломатичность. – Я тоже, – неубедительно сказал он.

– Так, значит, увидимся в Стамбуле. Покажешь мне свои любимые места. Можем снова сходить в бар Bleu.

– Конечно. Ты сейчас на работе?

– Разумеется. И мне пора прекращать с тобой болтать и надо вешать трубку, иначе у меня будут неприятности. Пока, красавчик.

– Пока. Ты тоже красотка. Увидимся через пару дней.

Том наблюдал, как Клекнер положил трубку, зашел в ванную, покопался в сумке с туалетными принадлежностями и извлек оттуда блистер с таблетками. Потом он включил воду, закинул в рот две штуки – должно быть, это было что-то болеутоляющее, – запил и включил душ. После этого он вернулся обратно в комнату и стал рыться в мусорном ведре. Затем он проделал то же самое в ванной.