Анна Артюшкевич - Хранители. Книга первая: Зона

– Ну, конечно, берусь! – восторженно зашептала я.

Вечер подошел к концу. Народ стал прощаться и обмениваться телефонами. Леша поймал такси и поехал меня провожать. В машине я протянула ему коробочку с кольцом.

– Это отказ? – грустно спросил он. – Ты ведь даже его не примерила!

– Леша, – сдерживая раздражение, сказала я, – ну, зачем нужно было ставить меня в неловкое положение? Почему не посвятил в свои планы заранее?

– Так для тебя наши отношения ничего не значат? – растерялся он. И мне стало жаль незадачливого любовника.

– Ну, почему же, – попыталась я объяснить, – но мы слишком мало знаем друг друга. А разводиться еще раз мне не хочется.

– Может, ты и права, – подумав, кивнул Леша. – По крайней мере, сегодня я такого финала не ожидал. Только прошу: оставь кольцо у себя и обдумай мое предложение! Тем более, что из-за незапланированных съемок образовался дополнительный запас времени.

– А куда нам спешить? – легкомысленно отозвалась я. Леша искоса посмотрел на меня, но ничего не сказал.

В эту ночь мне впервые приснились бестелесные фигуры, возникающие из темноты возле озера. И, проснувшись, я долго лежала, оцепенев от ужаса.

Придя в себя, ринулась в ванную, включила контрастный душ и под бодрящими струями вспомнила, что с появлением Алексея в мою жизнь вошла еще одна странность: на улице, в кафе, в транспорте я иногда затылком чувствовала чей-то взгляд, краем глаза ловила отражение тени в витрине… Оглядывалась: никого! Только воздух дрожал, словно сгущался, а потом мираж таял… Но я не могла ошибиться, ощущая тягостное присутствие за спиной… А, порой, что-то невидимое возникало прямо передо мной, и смотрело в упор… Я испуганно, слепо таращилась по сторонам, и у меня дервенел позвоночник…

Лишь однажды мой взгляд зафиксировал смазанный силуэт в длинном легком плаще, да блеснул тускло золотом перстень с темным и плоским камнем. Иногда мне казалось, что я схожу с ума… Но видения прекращались, и я списывала мираж на расшатанные нервы. А потом все повторялось снова…

Я понятия не имела, что делать. Рассказать о происходящем? Но кому? В лучшем случае мне бы никто не поверил, ну, а в худшем… О худшем я старалась не думать: а вдруг и впрямь у меня что-то с психикой?

Осторожные разговоры с Лешкой картины не прояснили: мой друг удивленно сказал, что врагов у него нет, и с криминалом он тоже никак не связан.

– А с иллюзионистами? – с надеждой спросила я.

Алексей поперхнулся, стал заботливо расспрашивать меня о здоровье, и я быстро свернула тему. Так что съемки, которые сосватал Сорин, оказались весьма кстати: трудотерапия, природа и удаленность от цивилизации должны были либо меня излечить, либо внести в ситуацию ясность.

Наскоро попив кофе, я понеслась в видеоцентр подписывать договор. И сразу же началась подготовительная работа. Съемки планировалось вести недалеко от Ружевичей на берегу уникального озера, окруженного раритетными руинами с удивительным прошлым.

Я лихорадочно изучала материал и писала синопсис. Его утвердили, трудовые резервы распределили, и завтра мы на машине Димки отправлялись на съемки. Первые два дня со мной должен был работать рыжебородый Жора Лисовский, пока Сорин доснимал фильм, для финала которого требовалась летняя натура. Затем Жору перебрасывали на новый проект, а мы с Димкой трудились в одной упряжке до победного конца.

Заказчиков интересовали достопримечательности, отмеченные историей и обрамленные пейзажами, и я предложила подавать их через легенды, которыми изобиловали наши края. Сорин же выдвинул гениальную идею снимать материал про запас и лепить потом ролики для турагентств. Это могло принести неплохие бабки: если бы ролики понравились, мы могли бы смонтировать еще пару рекламных фильмов.

Бедный Леша совсем расстроился:

– На это же дополнительное время уйдет, вы ведь, по сути, три картины делать решили! Если тебе деньги нужны, так и скажи! И, вообще, приняла бы мое предложение, могла бы и не работать.

Сорин, присутствовавший при разговоре, насмешливо взглянул на меня, а я совершенно серьезно сказала:

– Когда разведемся, тоже меня содержать будешь? Неужели не понимаешь: если сейчас уйду сейчас из профессии, мне потом лишь одна дорога – в дворники?

Лешу, по-моему, мои слова о разводе покоробили, а я с грустью подумала, что мы с ним общаемся на разных языках. Я не умела растворяться в семейном уюте и ловить от этого кайф. Мне нужно было делать что-то и для души, тем более, что у меня это получалось. И я не могла материально зависеть от мужчины, поскольку близкие отношения всегда нуждаются в ощущении добровольности и свободы. Мне было странно представить, как у любовника или мужа можно клянчить деньги, униженно объясняя, на что они будут истрачены. Впрочем, это была лишь моя позиция, на которой я не настаивала.