Ольга Дерябина - Мираж

Изверг зло ухмыльнулся, продолжая наслаждаться моментом. Его удивило, что Ирина впала в ступор, а не стала сопротивляться, как дикая кошка. Второй вариант был более характерен для неё. Что происходит? Она боится, устала, впала в депрессию или апатию? Ни один из этих трех пунктов не сулил ничего хорошего. Может, еще подлечить? Гений сморщился: еще тратить силы.

– Ладно, расслабься, – изменившийся оскал (« оборотень », – снова подумала Ирина), видимо, выражал улыбку. – Я ж подарки тебе привез.

Он вытащил из одного кармана продолговатую коробочку, из второго – ножницы. Девушка не сразу поняла, что это такое.

– Причешись как-нибудь сама, – пришедший развернул презент с фотографией счастливой блондинки. – Краску подольше подержи, чтобы на нее стала похожа.

Ирину затрясло. Ей все больше казалось, что это дурной сон. Она протянула руку, чтобы убедиться в своей догадке. Пальцы уперлись в картонную коробку. Нет, не сон. Она осторожно взяла краску для волос и ножницы, уставившись на них, будто в жизни ничего подобного не видела.

– Все так плохо? – сипло спросила она, в горле пересохло.

Оборотень вернул овечье обличье, в котором был на людях, и неопределенно пожал плечами.

Ирина снова посмотрела на краску и ножницы.

– А он приедет? – с надеждой спросила она.

– Пока нет. Много работы – ты же знаешь, – он внимательно посмотрел на скучающую, затем ухмыльнулся оскалом : – Да не переживай ты так. Успеешь почпокаться со своим. А пока подумай о предстоящем задании. Будь умницей, и все будет хорошо.

Она коротко кивнула, не поднимая глаз, чтобы оборотень не видел, как они наполняются слезами. Почпокаться ! Слово-то какое гадкое, мерзкое, противное. У них все серьезно. И она не девочка на одну ночь, а невеста. Только из-за этого статуса она согласилась на опасную аферу, решив сыграть с одним из самых могущественных людей в городе.

Оставалась одна надежда, что с Алисой все в порядке. Ей не сделают плохо, больно. Они же обещали!

Сердце заныло за подругу. Недаром эти двое учили, как держаться с объектом – на расстоянии, без эмоциональной привязки. Не получилось. Они по-настоящему сдружились. Не только Алиса восполнила свой пробел в подругах, но и Ирина.

Она подошла к зеркалу. В отражении вместо задорной девчонки показалась уставшая, повзрослевшая женщина с посеревшим цветом лица. А вокруг глаз – о нет! – появились морщинки.

***

– Мои морщинки! Их стало меньше! – Инесса Валерьевна стояла напротив большого зеркала в гостиничном номере и глазам своим не верила.

В ее возрасте давно привыкаешь к паутинкам на коже. Меньше их не становится, правда, у них появляются два состояния: либо внутренний свет их разглаживает изнутри, либо переживания берутся за впадины и начинают тянуть их внутрь, оставляя серость на поверхности.

Сейчас Инесса Валерьевна словно сбросила десяток лет. Давно надо было выбраться из своего уютного, но будничного гнездышка, над которым коршуном вьется ее чиновница-дочь.

Что-то кольнула внутри. Совесть? Женщина прислушалась к своим ощущениям – да нет, не то. Конечно, нехорошо она поступила, удрав в другую страну. Однако дочь со своей гиперопекой посадила бы под стражу мать-пенсионерку, если бы та только заикнулась о поездке.

И все же это не то. Инесса Валерьевна еще раз посмотрела на себя в зеркало. Посвежела, похорошела, можно одинокого дедулю себе присмотреть. Она улыбнулась, вспоминая, как могла легко вскружить голову кавалерам в своей далекой юности. Но даже воспоминания о тех вечерах, когда она грациозно танцевала под гармошку, не ослабили укол.

Она поняла, в чем дело. Страх, спрятанный внутри под замком, отчаянно рвался наружу. И если рассудить здраво – здраво ! – все признаки главной опасности налицо.

От неожиданного осознания, что худшее все же наступило, подкосились ноги. Инесса Валерьевна едва успела сделать шаг, чтобы сесть на кровать, а не рядом с ней. Внутри тревожно ухало сердце. Еще только этого не хватало. Женщина стала массировать ребра, получавшие толчки изнутри. Только не здесь, только не сейчас.

Инесса Валерьевна сделала глубокий вдох и посмотрела на столешницу, где обычно оставляли воду. Бутылка оставалась запотевшей. Придерживаясь за кровать, она подошла, чтобы выпить все целиком.

Затем рухнула на стул, снова посмотрела на себя в зеркало. Паутинки вернулись на место, замерев в дурном предчувствии.

– Это все-таки случилось, – еле слышно произнесла женщина. Ей важно было сказать это вслух, чтобы действительно пришло осознание реальности.