Владимир Апарин - По следу малахитовой внучки

– Товарищ генерал, майор Кислов, – представился мой спутник. И с ним было крепкое рукопожатие.

– Ну что, давайте мужики разбираться со всем этим, – спросил Иван Иванович нас, приглашая проехать вглубь комнаты.

– Вот, Миша, не захотел ты тогда разобраться до конца. Сейчас бы не пришлось.

– Я думал, что всё кончилось, – оправдался я.

– Ну где же, видишь, что творится. Какие девочки пропадают… Капитаны страдают. А ты с майором в окно сигаете. А, впрочем, это только цветочки.

Успокоил Иван Иванович, седовласый генерал произнёс всё это с профессорской интонацией и знакомое ощущение похолодевшего живота дало о себе знать.

– Как же так? – спросил я.

– Да, Миша, да. Мы с тобой люди взрослые. Для нас это не в новинку. Ты должен понимать, что все эти годы мы не сидели сиднем. Профессия не позволяет. Понимаешь?

– Понимаю.

– Да нет, наверное, всё же не понимаешь. Крепись, Михаил, я тебе вот что скажу. Всё это время ты был под нашим негласным контролем. Мы знали каждый твой шаг и вот твой последний разработчик.

Он показал на майора. Тот в извинение пожал плечами.

– Ты, твоя жена, дочь, внучка, родители жены были окружены нашим вниманием, каждый шаг, понимаешь каждый? Даже твои соседи, друг мой Миша, наши сотрудники, твои сослуживцы по работе. Не обижайся, друг, даже твоя дочь вышла замуж за нашего лейтенанта.

– Да как же так, Иван Иванович?

Успокойся, они любят друг друга вроде.

– Успокойся, ты же старый солдат. Дочь в безопасности. Но вот что я тебе скажу, Михаил, это не творя дочь. Это вообще посторонний человек.

– Как? – начал я хватать воздух ртом.

– Тихо-тихо, вот водички возьми, – он налил из кулера и подал мне пластиковый стакан.

– Крепись, солдат, понимаешь, сейчас у нас в работе совсем другие инструменты нежели в то время, когда мы расстались. Так вот, мы там у тебя в квартире посмотрели без тебя и генные маркеры показали, что никакой Лены рядом с тобой не было никогда. Никогда! Сплошные следы самки диносапиенс.

– А похороны? А Иринка?

– Иринка твоя как раз мутант-полукровка. Но это ничего не меняет. Её тоже рожала не женщина. Как мы лоханулись, – хлопнул себя по лбу Иван Иванович, – ясно же было, что ей надо было уйти, вот и разыграла собственные похороны. – Он кулаком стукнул по столу. Майор сидел, разинув рот.

– А Лена моя где?

Генерал пододвинулся ко мне и глаза в глаза сказал:

– Представляешь, нашли… Жива…

– Да как же так?!

– Миша, ты меня слышишь? – генерал пощёлкал у меня перед носом пальцами.

– Да ладно, – махнул я рукой.

– Мишаня, я думаю, она ушла тогда не просто так. Она видимо дождалась, чего хотела.

– Чего ещё?

– Она, Миша, ушла от тебя беременная мальчиком и дочь свою увела. А у тебя оставила замену.

– А внучка моя?

– Внучка им сейчас понадобилась. Они, наверное, какое-то чувство к тебе испытывали, вот и пожалели. Вот подтверждение, – он указал на наши с майором гипсы, – они вам только ноги переломали.

– А с Леночкой это правда? – промямлил я, понимая в какую чудовищную грязь я вляпался с этими монстрами.

– Да, даже более того, – ответил Иван Иванович.

– Что значит более?

– Понимаешь, Михаил, она в психбольнице здесь, под Москвой, в Добрынихе.

– Давно вы её нашли? Я хочу к ней.

– Нашли недавно. Да её никто и не скрывал. Её оказывается давно уже и несколько раз показывали по телевидению.

– Как?! – воскликнул я.

– Мегаустресс – редкое заболевание. К ней со всего мира специалисты едут. Ну не к ней самой, к её доктору.

– А это ещё, что за штука, в чём дело то? Она что инвалидка?

– Ещё бы! Красавица! Да ты что не в курсе, что за болезнь?! Она не стареет. Даже наоборот, она сейчас лет на семнадцать выглядит.

– А может не она это?

– Чудак ты, человек, Михаил. Да мы тогда осенью с неё биопаспорт сделали и дактилоформу полную. Она. Несомненно!

У меня забилось то, о чём я и не задумывался с момента давнишнего гипертонического криза. Вокруг забегали врачи, а генерал, вздохнув, удалился, не прощаясь.

Вот так в одно мгновение понять, что семья твоя вдребезги, что со своей любимой ты пробыл считанные месяцы, что где-то по свету бродят твои дети и внуки, потому что занесла тебя «нелегкая» не в то время и не в то место. И серо-зеленоглазое существо с малиновыми волосами всю жизнь грело о тебя ноги и ласково засыпало на твоей волосатой груди.

В общем такими рассуждениями я себя загонял в ещё большую яму и сухонькая старушка-врач, посмотрев через толстые очки своими гигантскими белками зрачков вдруг резво распорядилась отвлекать меня от всяких мыслей.