Эллен Клэнси - Джонни Мур

Я залез в окно и оставил его приоткрытым. Ванная комната яркого цвета раздражала мои глаза. Даже в кромешной тьме я видел эту ядовито-желтую плитку. Мне стало противно до тошноты, захотелось выйти отсюда поскорее. Я приоткрыл дверь и выглянул из неё. Чисто. Можно идти и вершить правосудие.

Выйдя из ванной комнаты, я тихо прошёл коридор и поднялся на второй этаж. Храп мистера Литовски был слышен всем обитателям дома. Мерзкий жирный ублюдок мирно спал, пока в клинике погибали дети…

Я достал из рюкзака маску и надел её. Взяв в руки нож, я проверил его на чистоту – как всегда блестит и сверкает! Открыв дверь в спальню хозяина, я зашёл и тихо прикрыл её. Литовски лежал на кровати с открытым ртом, оттуда исходили ужасные звуки. Его туша перевернулась на спину, как раз выгодное положение для моего дополнительного плана. Я люблю говорить с жертвами, они должны знать, кто их убил. Сев на его тело, я быстро прикрыл ему рот полотенцем, которое лежало на прикроватной тумбочке. Мистер Литовски раскрыл глаза в удивлении и попытался закричать. Я ухмыльнулся и покачал головой.

– Тише, мистер Литовски, – сказал я, а на его лбу выступили капли пота. – Вы, может, не знаете меня, но зато я знаю вас. Ваша репутация ужасна, мистер Литовски. Знаете это?

Он кивнул головой и продолжил смотреть на меня умоляющими глазами.

– Наверняка вы наслышаны о Джонни Муре, – Литовски снова закивал. – Это я, собственной персоной. Не скрою, я явился сюда, чтобы вас убить.

Мужчина заплакал, он начал хныкать, как девчонка. Его слёзы стекали по щекам, попадая прямиком в уши. Литовски боялся, он не хотел уходить из жизни.

– Мне не жаль вас, вы заслужили смерть. Дети не смогут отомстить вам за ваши деяния, увы… А вот я могу!

Договорив, я перерезал его горло. Он закряхтел, и с его шеи полилась кровь, которая испачкала мою одежду. Закатив глаза, я встал с мертвого тела и осмотрел себя. Ну вот, снова сжигать вещи!

Я вышел из его дома точно так же, как и зашёл. Мне хватило пятнадцати минут на убийство. Быстрее, чем идти домой… Завтра газеты взорвутся новостью о новом убийстве, а я снова прочту упоминание о себе…

Проснувшись утром, я открыл глаза и увидел мокрый потолок. Капля воды упала прямиком на мой лоб. Повернув голову набок, я прищурился и вспомнил имя соседки сверху. Татьяна Джонсон – русская девица, которая портит каждое моё утро своим пением в душе. Её голос противнее скрипа двери, она считает себя великой певицей, хотя работает обычной официанткой. На данный момент Татьяна заливает мою квартиру, и это ужасно раздражает!

Медленно встав с кровати, я подошёл к столу и взял маску с ножом. Пора покончить с этой бездарной, глупой и самовлюбленной женщиной. Мои убийства иногда спонтанны, я могу перерезать глотку просто за несоблюдение этикета! Люди обязаны знать своё место. Кто дал им право нарушать спокойствие других?..

Надев чёрную футболку и джинсы тёмного цвета, я вышел из квартиры и поднялся на этаж выше. Она снова пела, я отчётливо слышал её мерзкий голос, который болью пронзал мои барабанные перепонки.

Постучав кулаком в дверь, я не дождался ответа. Мне просто никто не открыл, она продолжала заниматься своим «прекрасным» делом. В таком случае, у меня есть разрешение на вход в её квартиру, я же постучал!

Достав свой набор инструментов из кармана джинс, я ловко открыл старый замок, который сможет взломать любой вор. Сложив отмычки обратно, я прошёл в квартиру и тихо закрыл за собой дверь.

Я сразу же почувствовал воду под ногами. Мои ботинки мокрые! За них отдельная кара для миссис Джонсон… Мне стало обидно, она испортила мой потолок, каждое утро, проведённое в квартире, и ботинки! Татьяну нужно научить манерам, жаль, что это продлится лишь пару секунд…

Я зашёл в её спальню, она была как раз над моей. Кровать не застелена, одеяло лежит на мокром и грязном полу. Мне было неприятно находиться в такой обстановке, я ненавидел плохое обращение к вещам. На комоде стояла фотография: милый мальчик лет семи и Татьяна. Они сидели на лавочке и ели мороженое. Русские слова сразу же бросились мне в глаза, но я не понял почти ничего. Только «извини» и «мать». У Джонсонов нет детей и вряд ли будут, но этот мальчик… Кто он? Почему его нет рядом с ней?..

Я ушёл в сторону ванной комнаты. Девушка ещё пела, раздражая меня всё больше и больше. Открыв дверь, я увидел Татьяну, стоящую под душем. У неё неплохое тело, в нём нет изъянов, если не считать её голоса… Надев маску, я взял нож в руки и приблизился к душевой кабине. Девушка развернулась и, увидев меня, закричала. Я закатил глаза и попытался открыть кабину. Татьяна визжала и держала злосчастную дверцу за ручку, не давая зайти внутрь.