Ширли Джексон - Призрак дома на холме. Мы живем в замке

– Я не могу туда войти.

Элинор сама удивилась своим словам, но это была правда. Струя холодного воздуха, пахнущего сыростью и землей, заставила ее отступить к стене.

– Моя мама… – начала Элинор, не понимая толком, что собирается сказать.

– Вот как? – Доктор взглянул на нее с интересом, потом спросил: – Теодора?

Теодора пожала плечами и шагнула в библиотеку. Элинор поежилась.

– Люк?

Однако Люк был уже внутри.

Со своего места Элинор видела только полукруглую стену и узкую чугунную лестницу, уходящую, надо думать – раз это башня, – вверх и вверх. Элинор зажмурилась. Издалека до нее донесся голос доктора, приглушенный каменными стенами библиотеки.

– Видите вот здесь, сверху, маленький люк? – говорил доктор. – Он ведет на балкон. И разумеется, по наиболее распространенной версии, именно здесь она и повесилась – девушка то есть. Самое подходящее место; на мой взгляд, более подходящее для самоубийства, чем для книг. Считается, что она закрепила веревку на чугунных перилах и шагнула в…

– Спасибо, – ответила Теодора. – Спасибо, я представила во всех подробностях. Сама бы я повесилась на оленьей голове в бильярдной, но, думаю, компаньонка была нежно привязана к башне. Как мило выглядит слово «привязана» в этом контексте, не правда ли?

– Очаровательно. – Голос Люка прозвучал громче: они вышли из библиотеки в вестибюль, где стояла Элинор. – В этой комнате я устрою ночной клуб. Оркестр будет стоять на балконе, хористки – спускаться по чугунной лестнице. Бар…

– Элинор, – спросила Теодора, – теперь тебе лучше? Комната совершенно ужасная, правильно ты туда не пошла.

Элинор отступила от стены. Руки у нее были ледяные, ей хотелось плакать. Она решительно повернулась спиной к библиотечной двери, которую доктор подпер стопкой книг.

– Вряд ли я стану тут много читать, – проговорила Элинор как можно беспечнее. – Во всяком случае, если книги пахнут так же, как библиотека.

– Я не заметил никакого запаха. – Доктор вопросительно взглянул на Люка, тот мотнул головой. – Странно, – продолжал доктор, – и очень похоже на то, что нас интересует. Запишите все, моя дорогая, и постарайтесь как можно подробнее изложить свои ощущения.

Теодора озадаченно повернулась, глянула на лестницу, потом вновь на входную дверь.

– Здесь две парадные двери? – спросила она. – Я просто запуталась?

Доктор радостно улыбнулся; очевидно, он с нетерпением ждал подобного вопроса.

– Парадная дверь только одна. Та, через которую вы вчера вошли.

Теодора нахмурилась.

– Тогда почему мы с Элинор не видим башню из своих окон? Наши спальни выходят на фасад, и все же…

Доктор рассмеялся и хлопнул в ладоши.

– Наконец-то, – сказал он. – Умница, Теодора. Вот почему я хотел, чтобы вы осматривали дом при свете дня. Ну, садитесь на лестницу, я вам объясню.

Они послушно уселись на ступеньки, а доктор вновь принял лекторскую позу и начал официально:

– Одна из странностей Хилл-хауса заключается в его планировке…

– Ярмарочный павильон ужасов.

– Совершенно точно. Вы не задумывались, почему тут так сложно отыскать путь? В обычном доме мы бы освоились куда быстрее, а здесь то и дело открываем не те двери, нужные комнаты ускользают. Даже я испытываю определенные трудности. – Он вздохнул и кивнул. – Полагаю, старый Хью Крейн рассчитывал, что со временем Хилл-хаус будут показывать за деньги, как дом Винчестеров [4] Дом принадлежал Саре Винчестер и с 1884 года до ее смерти в 1922 году непрерывно достраивался. История его такова: после кончины дочери и мужа, оружейного магната Уильяма Винчестера, Сара обратилась к медиуму, который сказал, что семью преследуют духи людей, убитых из винчестеров, и единственный способ для нее самой спастись – ни на один день не останавливать строительство. В доме есть лестницы и двери, ведущие в никуда, и прочие средства сбить с толку призраков. С 1923 года и по настоящее время дом открыт для туристов. или многие восьмиугольные здания [5] Термин обычно относится к восьмиугольным зданиям, выстроенным в 1850-е годы в США и Канаде, в период кратковременной моды, созданной архитектором-любителем Орсоном Фоулером. . Вспомните, что он сам проектировал дом и, как я уже говорил, был со странностями. Каждый угол, – доктор указал на дверь, – слегка отклоняется от прямого. Хью Крейн, видимо, презирал обычных людей с их прямоугольными домами и выстроил собственный на свой вкус. Углы, которые вы по привычке считаете прямыми, поскольку имеете полное право этого ожидать, в действительности больше или меньше на долю градуса. Например, я уверен, что вы считаете горизонтальными ступени, на которых сидите, потому что не готовы к тому, что лестница будет наклонной…